Первые итоги Brexit: Великобритании пора подавать сигнал бедствия
Члены партии консерваторов, агитировавшие за выход Великобритании из Евросоюза (Brexit), продолжают разглагольствовать про строительство страны, которая будет открыта внешнему миру и свободной торговле. А на самом деле Британия ото всех отворачивается. Премьер-министр Тереза Мэй позиционирует себя как британский аналог Ангелы Меркель, а оказывается, что у нее больше сходства с Марин Ле Пен, лидером ультраправого французского Национального фронта, чем с немецким канцлером-интернационалистом.
Мэй изложила свою концепцию британского будущего на октябрьской конференции Консервативной партии. Она пообещала начать формальный процесс выхода Великобритании из Евросоюза до конца марта 2017 года и объявила, что государственный контроль за иммиграцией (а не сохранение членства в общем рынке ЕС) является ее приоритетом на предстоящих переговорах о Брексите. Такая позиция означает, что Британия встала на курс жесткого Brexit, который будет завершен к апрелю 2019 года.
Правительства стран ЕС совершенно правильно настаивают на свободе передвижения людей как на базовом принципе общего рынка. Националистический, нативистский уклон политики Мэй уже вынудил Меркель и других лидеров стран ЕС, в первую очередь, президента Франции Франсуа Олланда, выбрать более жесткую линию в отношении Британии.
На валютных рынках, естественно, произошло падение британского фунта из-за ожидаемых потерь экономики страны от жесткого варианта Brexit. Дорогостоящие торговые барьеры - таможенный контроль; требования, связанные с правилами страны происхождения товаров; импортные пошлины; дискриминационное регулирование - будут теперь разделять Британию и Евросоюз, что затронет почти половину всего оборота британской внешней торговли.
Однако Мэй не просто ведет к полному разрыву с ЕС. Она стала еще и сторонником глубоко антилиберальной концепции британского будущего, которая включает меры государственного вмешательства в экономику, политический национализм, культурную ксенофобию. Мэй является премьером, который не был избран на выборах, но она отвергла составленный бывшим премьером Дэвидом Кэмероном либеральный манифест Консервативной партии (который помог ему получить парламентское большинство в прошлом году), а также политику поддержки глобализации, проводившуюся Маргарет Тэтчер в 1980-х, и даже намного более давние британские традиции либеральной открытости.
Накануне референдума о Brexit Мэй была почти безмолвным сторонником сохранения членства страны в ЕС, но теперь она облачилась в популистскую мантию агитаторов за Brexit, нацелившись одновременно и на "международные элиты", и на британцев с космополитическими взглядами. "Просто послушайте, как именно многие политики и комментаторы говорят о народе, - заявила она в своей программной речи на конференции. - Они находят ваш патриотизм безвкусным, ваши тревоги по поводу иммиграции провинциальными, ваши взгляды на преступность - антилиберальными".
Вслед за националистами, такими как Ле Пен и авторитарный премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, она утверждает буквально следующее: "Если вы считаете, что вы гражданин мира, значит вы ничей гражданин. Вы вообще не понимаете, что означает само слово "гражданство". Ирония в том, что именно мнение Мэй, будто бы есть только один способ стать членом британского политического сообщества, является совершенно небританским.
Мэй потребовала, чтобы компании, ведущие деятельность в Британии, отдавали предпочтение британским работникам в соответствии с "духом гражданства" - это еще один термин для политики, которую Ле Пен называет "национальные предпочтения". И это не просто риторика. Статус граждан стран ЕС в Британии станет предметом для торга на предстоящих переговорах о Brexit. Мэй хочет закрыть двери для мигрантов из ЕС, которых они ошибочно винит в том, что они заняли рабочие места британцев и негативно влияют на уровень их зарплат. Министр внутренних дел Эмбер Радд готова идти еще дальше. Недавно она обратилась к британским компаниям с призывом составить списки своих иностранных работников с целью "назвать и пристыдить" те компании, которые не нанимают "достаточного" количества британских работников. "Британские рабочие места для британских трудящихся" - таким был слоган расистской партии Национальный фронт в Британии в 1970-х годах. А теперь его поддерживают в правительстве страны.
Подобный шовинизм не просто гадок. Он еще и глуп. Он уже вызвал негодование и спровоцировал угрозы со стороны других стран. В эпоху, когда многие компании пересматривают свои инвестиционные планы в связи с Brexit, он превращает в издевательство заявления правительства о том, что Британия - открытая для бизнеса страна. По всей видимости, правительство Мэй рассчитывает, что Citibank будет работать в Лондоне без американского персонала, Nissan без японских менеджеров, а глобальные компании без своих талантливых сотрудников, набранных из разных стран.
Даже родившимся за границей врачам, которые сейчас спасают британские жизни, здесь больше не рады. Мэй хочет, чтобы Британия стала "самодостаточной" в сфере здравоохранении к 2025 году. Поскольку каждый третий врач в Британии является иммигрантом, страна может серьезно пострадать, если многие из них решат работать в других странах.
В более фундаментальном смысле Мэй, видимо, не понимает, что иммиграционный контроль является торговым барьером. Если британская компания отдает на аутсорсинг все компьютерные задачи в Бангалор, это называется "торговля", а если индийские программисты делают то же самое в Бирмингеме, то уже "миграция". Однако суть этих транзакций аналогична. Если Польша специализируется на строительстве, а Британия хочет заказать данную услугу, тогда людям приходится перемещаться между этими двумя странами для совершения данной торговой операции.
Официально британское правительство остается страстным поклонником свободной торговли. А на практике приоритет имеет его антилиберальная политика. Еврофобия бьет по свободному обмену с британскими соседями и крупнейшими торговыми партнерами, а ксенофобия - по потребностям в иностранных работниках. Сколько времени удержатся остальные пункты программы содействия глобализации этого правительства? Если допустить, что популизм находит в его лице желанных партнеров, любое торговое соглашение, которое выглядит как потакание интересам "международных элит", может быть заблокировано. Национализм способен довести Британию до того, что двери захлопнутся и перед китайскими инвестициями тоже.
Британские избиратели решили выйти из Евросоюза, но они не определили, как именно это должно произойти. Тем самым, Мэй не получала мандата избирателей на разворот к антилиберальной политике. Однако ее официальным оппонентом является партия лейбористов, где власть захватили сторонники жестких левых взглядов, поэтому на выборах у нее нет шансов. В результате (при условии, что либерал-демократы не вернут былую популярность) Британии, видимо, потребуется новая политическая партия - или межпартийный альянс - для борьбы за страну, которая открыта миру, либеральна и толерантна.
Филипп Легрен - бывший экономический советник председателя Европейской комиссии, сейчас приглашённый старший научный сотрудник Европейского института Лондонской школы экономики, автор книги "Европейская весна: Почему наша экономика и политика в беспорядке - и как привести их в порядок"
Copyright: Project Syndicate, 2016.
Хотите стать колумнистом LIGA.net - пишите нам на почту. Но сначала, пожалуйста, ознакомьтесь с нашими требованиями к колонкам.