Частная полиция. После бунта во Врадиевке
Понятно, что увольнения и переаттестации служат лишь для успокоения общественности, а вот реформа МВД - это уже интересно. Правда, нужно напомнить, что обещается она нам еще с перестроечных времен. За это время сменилось несколько президентов и бесчисленное множество правительств, но никто так и не приступил к этой реформе. При этом, если раньше среди экспертов хотя бы гуляли какие-то проекты, то после Врадиевских событий не удалось обнаружить ничего, кроме обещаний.
Прогрессивная общественность традиционно надеется на хорошую власть, которая когда-нибудь придет и реформирует как надо полицейскую службу. В ожидании доброго царя общественность обсуждает, как устроена полиция в разных странах, и прикидывает, насколько то или иное устройство подойдет Украине. Автор этих строк не верит в хорошую власть. Более того, он уверен, что любая реформа будет "неполной и половинчатой". Поэтому стоит подумать о такой системе, в которой мы с вами не только бы забыли слово "МВД", но и перестали беспокоиться о всяческих реформах, поскольку полиция постоянно сама себя реформировала бы. Эта система называется "рынок", и все знают, что рынок всегда находится в состоянии изменений, то есть "реформ", пытаясь приспособиться к потребителям. Речь пойдет о частной полиции. Надеюсь, все помнят Шерлока Холмса?
Собственно, все проблемы всех полиций и других государственных служб во всем мире заключаются в простом экономическом обстоятельстве, которое со времен Джеймса Бьюкенена стало общим местом в экономической теории. Заключается оно в том, что агентство, предоставляющее услугу по охране порядка, финансируется государством, а не потребителем, как это происходит на открытом рынке. То есть вы не сами добровольно покупаете безопасность, как покупаете другие товары и услуги, а вынуждены потреблять то, что вам навязывают со стороны, причем, за ваши же деньги. Обычная добровольная покупка дает сигнал производителю о ваших предпочтениях, но в случае государственных услуг таких сигналов нет.
В итоге, полиции всех стран мира заняты производством отчетности. Производство же безопасности является, скорее, побочным эффектом этой деятельности. Ответ на вопрос, почему же тогда наша милиция столь уступает западным полициям, состоит в следующем: отсутствие гражданского общества. То есть практика обходиться своими силами без государственного начальства и внимательно следить за начальством там, где оно действует, пока еще развита на Западе на порядки выше, чем в Украине. И тот факт, что гражданское общество невозможно "построить" или "внедрить", как раз и внушает твердую уверенность в обреченности любых попыток "реформирования" - попыток подкрасить и подмазать систему, не меняя ее сути.
Прежде чем перейти к короткому описанию того, как может выглядеть частная полиция, остановлюсь еще на одном важном моменте. Сегодня принято считать, что безопасность и охрана порядка является неким общественным благом, производить которое в состоянии только государственная монополия. Когда говорят об "эволюции", благодаря которой якобы возникла государственная монополия на производство безопасности, обычно приводят в пример Британию, поскольку ни для кого не секрет, что в большинстве других стран полиция возникла не как способ производства безопасности, а как институт государственного принуждения. Классика жанра здесь - французская или российская жандармерии. Однако современные исследователи, вроде Стивена Дэвиса, говорят нам, что в Британии, при ближайшем рассмотрении, все было не так.
Британская полиция появлялась на свет довольно долго. В 1829 году было создано Лондонское управление полиции, и только в 1856-м закон обязал создавать местные полиции, финансируемые за счет местных налогов. Все это время продолжалась реформа, вдохновляемая идеями Иеремии Бентама о заботливом государстве.
Как же осуществлялись те функции, которые мы привыкли считать полицейскими? Их осуществляло гражданское общество. Существовала должность приходского констебля, в функцию которого входило расследование преступлений и арест подозреваемых. Люди назначались на эту должность на год и не получали никакого жалования. Констебли были, так сказать, формальной стороной дела, основную работу делали сами граждане.
Британская правовая система подразумевала, что вся забота о поимке преступника и о доказательствах его вины лежала на пострадавшем. Поскольку эта деятельность требовала денег и еще больше требовал их последующий судебный процесс, то честные граждане объединялись в разнообразные ассоциации, клубы и тому подобные организации, которые являлись своего рода страховыми кассами. Если кто-то из членов оказывался жертвой преступления, эти средства шли в ход. Существовало множество форм таких организаций. Другим институтом охраны порядка было вознаграждение за расследование, поимку преступника или любые данные по тому или иному преступлению. К моменту, когда государство начало интересоваться деятельностью таких страховых обществ, их, по некоторым оценкам, насчитывалось уже около 4000. Некоторые из них в буквальном смысле были частной полицией, то есть организовывали свою стражу и патрулирование.
Ну, а что же реформаторы? Как выясняется, они занимались совсем другой проблемой. Британцы Патрик Калхун и Эдвин Чедвик создавали полицию не столько для охраны порядка, сколько для политических целей. Считалось, что рост городов и "роскошь" являются причиной не только преступлений, но и, в целом, морального разложения и следующей из него политической активности "низших классов". Поэтому одна из задач полиции состояла в своего рода "моральном надзоре" за бедняками. Показательно, что ассоциациям и клубам по поимке преступников реформаторы ставили в вину как раз незаинтересованность в решении именно этой задачи, и это было одним из основных аргументов для создания государственной полиции.
Затем случилось следующее. Полиция была создана и попробовала заняться тем, что предписывали ей реформаторы. Однако никто не любит, когда кто-то приходит к нему в дом и начинает учить его жизни, даже "низшие классы". Поэтому после нескольких инцидентов, включая небольшие антиполицейские бунты, полиция постепенно отказалась от своей роли "морального надзора" и занялась тем, что мы привыкли сегодня считать ее функцией.
Частная деятельность граждан по производству безопасности постепенно сошла на нет в силу простой экономической причины - никто не хочет платить дважды. Если полиция, оплачиваемая из налогов, занимается охраной порядка и поимкой преступников, то у добровольных обществ, созданных для этих же целей, остается немного шансов на выживание. Разумеется, в дальнейшем государство подстраховалось от того, чтобы людям не пришло в голову самим беспокоиться об охране порядка, создав и отточив "уголовный процесс" и принудительно монополизировав все его стадии.
Так или иначе, британская история говорит о том, что тамошняя полиция, как и все остальные, не создавалась специально с целью производства безопасности. Также она говорит и о том, что гражданское общество вполне в состоянии обходиться здесь без государства. Таким образом, общепринятое нынче мнение, что безопасность может производить только монопольная государственная структура, является обычным мифом.
Что такое "частная полиция" и как она должна выглядеть? На самом деле, это вопрос из серии "как будет выглядеть частное производство хлеба"? Если у вас в стране госмонополия на производство хлеба, и идут разговоры о его приватизации, то понятно, что спрашивать, как будет выглядеть это производство после нее, несколько наивно. Верный ответ - "не знаю". Мы видим формальные институты и в состоянии, как нам кажется, их описать (хотя на самом деле, они основаны на неформальных институтах, которые точно описать нельзя, но это уже другая проблема), и требуем такого описания для ситуации рынка. Но рынок как раз и отличается тем, что одна и та же услуга может быть произведена и доставлена множеством способов, и что производители постоянно соревнуются в поиске этих способов, ради того, чтобы получить деньги потребителя. Поэтому любые рассуждения на тему "как оно будет" являются в той или иной мере фантазиями.
В рассуждениях о будущем можно разве что отталкиваться от существующей сегодня практики. Сегодня ее можно разделить на контроль за правилами, установленными собственником, следствие и, собственно, деятельность по принуждению.
"Контроль за правилами, установленными собственником" означает охрану имущества, патрулирование и... контроль за правилами собственника. Часть этих функций уже сегодня выполняют частные охранные конторы. Наиболее естественный и простой способ реализации этой функции - это вооруженные граждане, которые сами охраняют себя и свою собственность. Сюда же относятся добровольные или наемные патрули, которые нанимают частные лица, ассоциации частных лиц, ассоциации домовладельцев, различные квартальные или районные добровольные объединения с целью "поддержания порядка на улицах". Даже обычный вышибала в клубе или ресторане - это тоже "контроль за правилами, установленными собственником".
Самое важное здесь - это понимать, что наниматель (собственник или представитель группы собственников) устанавливает правила, которые и поручается охранять частной полиции. Скажем, жители некой улицы могут посчитать, что намусоривший на их улице должен уплатить солидный штраф . И нанятая ими полиция должна будет следить за этим. Жители соседней улицы могут установить штраф в десять раз ниже. И за этим может следить та же самая охранная контора.
В таком состоянии дел нет ничего странного и удивительного, мы с вами всегда жили в таком мире. Возможность устанавливать правила и пытаться обязать или принудить других к их соблюдению - это и есть первейший признак собственника. Просто в нашей нынешней жизни фактическим собственником, чего ни коснись, является государство, и мы все должны реально смотреть на вещи - в лучшем случае, мы с вами являемся лишь долгосрочными арендаторами.
Два остальных пункта куда проще. Частным следствием никого не удивишь. Шерлок Холмс занимался именно этим. Он добывал информацию, в том числе и улики, и передавал ее своему заказчику. А уж заказчик сам решал, как поступать дальше. Что же касается "деятельности по принуждению", то под ней автор понимает более рискованную, чем обычная охрана порядка, деятельность, связанную, например, с захватом вооруженных преступников или доставкой обвиняемых в преступлениях против собственности в суд, если они сами не желают туда являться.
Думаю, читателю очевидно, что частная полиция означает серьезные изменения всей привычной нам правовой системы, включая судопроизводство или, скажем, представление о законах как о распоряжениях, издаваемых специально избранной для этого группой людей. Для того чтобы всерьез обсуждать эти преобразования, необходимо говорить о принципе самопринадлежности, добровольной подсудности, репутационных механизмах разрешения споров, разбираться с "экстерналиями" и "эффектами безбилетника" и с еще очень многими вещами. Все это трудно уместить в рамки одной статьи, цель автора состоит лишь в том, чтобы показать, что существует реальная альтернатива бесконечным "реформам МВД", позволяющая навсегда забыть об этой проблеме. Точнее, сделать ее заботой тех, кто получает деньги за эту деятельность.
Поэтому в заключение остановлюсь еще на нескольких моментах, характеризующих частную полицию.
Прежде всего, частная полиция не есть некий результат приватизации существующей государственной полиции вместе с ее функциями. Слово "частная" означает, что любой может заниматься этой деятельностью. В приватизации нынешней милиции и сохранении за ней монополии и полномочий нет никакой пользы. Мы просто получим монополиста, типа ФРС или НБУ, которые формально являются частными конторами, но по сути ведут себя как принудительные монополии. Вообще говоря, трудно представить что-то более страшное, чем частное РОВД - это и показали события во Врадиевке.
Во-вторых, функции частной полиции не заданы ей по умолчанию, а определяются контрактом с собственниками или их организациями. Одна и та же охранная фирма может охранять разные правила разных собственников. Думаю, не нужно объяснять, что "взбесившийся принтер" в таких условиях просто невозможен. Депутатам парламента придется подумать, как будут исполняться производимые ими законы, но лучше им сразу задуматься о том, нужны ли они вообще.
В-третьих, частная полиция означает ликвидацию привычного нам территориального принципа. Оказавшись однажды в роли "пострадавшего", автор этих строк видел весь процесс "оказания услуги безопасности и поиска преступников" своими глазами. Начать и закончить можно простым фактом - в милиции считают, что преступник живет в той же милицейско-административной единице, где и гадит. Для того чтобы возбудить интерес к делу у сотрудников других милицейско-административных единиц, вам нужно приложить немалые усилия и уметь работать на административном рынке (организовать "звонок сверху", к примеру). В общем, никто никого особо не ловит, первым делом вам предложат опознать негодяя по милицейскому альбому, и если вы никого не узнали, значит, вам не повезло. В лучшем случае вы заберете заявление, в худшем - найдут какого-то, на кого и повесят дело. Функция - производить отчетность, а не ловить преступников.
Так вот, в системе частной полиции вы можете выбирать, с кем и какой контракт заключать либо вообще не заключать никакого контракта. Услуги, например, может предоставлять контора с офисом в Нью-Йорке, нанимающая аутсорсинговые патрули. На одной территории может работать множество охранных фирм с разной специализацией и т.п.
В-пятых, ясно, что такое явление, как частная полиция по умолчанию предполагает, что исключаются всяческие правовые посредники между пострадавшими и преступниками. Дело пострадавшего - выдвинуть обвинение, организовать следствие и доставить обвиняемого в суд. Никаких посредников в виде "прокуратуры" здесь быть не может. Фактически, это означает, что уголовное право как таковое становится частью гражданского права, преступления существуют против собственника, а не против абстрактного государства. Право "возбуждать уголовное дело" остается только у собственника. С этим неизбежным превращением исчезает огромный пласт существующих сегодня злоупотреблений.
Ну и, наконец, очевидно, что только частная полиция в том понимании, которое автор постарался здесь изложить, делает просто невозможной ту практику, от которой мы давно и уверенно страдаем. Если правила устанавливает собственник, то исчезают "преступления без пострадавшего". Пьешь пиво на своем участке земли? Пей. На моем - не пей, так как я запретил. Вместе с "преступлениями без пострадавшего" исчезает большинство поводов для злоупотреблений и вымогательства. Исчезают как класс "экономические преступления". Никто не посадит конкурента и не отожмет бизнес, натравив "проверяющие органы". Единственный случай возможного вмешательства полиции в экономические отношения - нарушения контракта, да и то, если такое вмешательство предусмотрено самим контрактом. Становится невозможно прийти к вам в дом, устроить у вас обыск по инициативе "правохранительных органов". Становится невозможным задержать вас на улице, доставить вас в отделение и мурыжить в "обезьяннике". Причина очевидна - в этом случае вы будете звонить не своему "адвокату", а своей полиции. Для вмешательства в вашу жизнь вооруженных людей должны существовать очень веские обвинения, выдвинутые не государством, не прокуратурой, а пострадавшим собственником, который полагает, что совершенно конкретный ущерб его собственности нанесли именно вы. У частной полиции просто не существует другой работы, кроме как ловить настоящих преступников, тех, кто посягает на вашу жизнь, здоровье и собственность.
Владимир Золоторев, публицист
Хотите стать колумнистом LIGA.net - пишите нам на почту. Но сначала, пожалуйста, ознакомьтесь с нашими требованиями к колонкам.
