Отец снайперов. Как богослов Юрий Черноморец пошел на войну, а теперь покупает винтовки

Когда Юрий Черноморец учился в выпускном классе, он пришел к своему дедушке и сказал: "Я чувствую призвание стать священником. Какая в Советском Союзе лучшая семинария? Куда мне поехать учиться?" Дедушка ответил: "Не нужно тебе в семинарию. Иди на философский факультет, в первый день встретишь там всех, кого надо, и станешь богословом". Так и вышло.

Читайте нас в Telegram: главные новости коротко

Юрий окончил философский факультет КНУ им. Шевченко, стал профессором кафедры богословия и религиоведения университета им. Михаила Драгоманова и возглавил специализированный ученый совет по защите кандидатских и докторских диссертаций по специальностям "богословие" и "религиоведение".

В первые дни полномасштабного вторжения Черноморец присоединился к терробороне и участвовал в качестве снайпера в боях за Киевскую область. Тогда же получил дозу радиации в Чернобыльской зоне и по состоянию здоровья ушел из армии. Но сразу нашел другое занятие. Юрий начал собирать деньги на снайперские винтовки, прицелы и патроны. Через два года Юрию и его команде удалось передать на фронт 305 винтовок и создать хорошо оснащенные снайперские группы в разных подразделениях.

Liga.net поговорила с Юрием о том, как это, жить по призванию, почему он получил позывной Академик и как отношения с Богом помогают закрывать сборы на винтовки.

Стать богословом

Еще в школьные годы Юрий Черноморец почувствовал призвание стать священником. Он родился в семье ученых в Киеве в 1974 году. Ему было шесть, когда отец умер, и большое влияние на формирование его личности оказали дедушки с обеих сторон. Один был военным – и еще во время школы научил внука снайперскому делу. А второй – священником.

Именно он дал внуку совет, который повлиял на всю его жизнь. Дедушка сказал: "В церкви много очень хороших священников и много очень плохих. От того, что появится еще один священник, ничего не изменится. Но у церкви совсем нет богословов. Так что иди на философский факультет и развивай богословие в Украине".

Юрий так и поступил. Окончил университет, аспирантуру и докторантуру. А затем возглавил специализированный ученый совет по защите кандидатских и докторских диссертаций по специальностям "богословие" и "религиоведение".

"Сначала были скандалы, потому что священники подавали в комиссию лютый бред, который они там в церкви поназащищали, – рассказывает Черноморец и ностальгически улыбается. – И после первых отказов в признании таких работ они реагировали очень бурно. Но со временем поняли, что у работ должно быть качество, и только так возможно развитие богословия в Украине. Этим мы, в принципе, и занимались до вторжения – развитием богословия на институциональном уровне".

До 2015 года Черноморец принадлежал к Украинской православной церкви Московского патриархата и, как он сам говорит, работал на ее территории – системно критиковал "русский мир" еще когда почти никто этого не делал.

"Мы критиковали "русский мир" на всех свободных площадках как идеологию и как ересь – потому что это религиозное учение, которое было религиозным фашизмом еще тогда, а сейчас это уже просто нацизм, – говорит Черноморец. – Мы основывали просветительские проекты, сайт "Религия в Украине", богословские порталы. Все это, конечно, очень не нравилось патриарху Кириллу (предстоятель Русской православной церкви, проповедующий доктрину "русского мира". – Liga.net), он кричал, что Черноморец – это враг номер один и нужно с ним разобраться. Но руки так и не дошли".

На Пасху 2015 года Юрий, как всегда, вышел на крестный ход. И тогда у него появилось четкое ощущение, будто Бог говорит ему: "Все, уходи отсюда. Хватит". Черноморец называет это "духовным переворотом". Два года они с супругой были прихожанами Украинской греко-католической церкви, а в 2018 году Священный синод Константинопольского патриархата снял анафему с предстоятеля Украинской православной церкви Киевского патриархата (УПЦ КП) Филарета.

"Тогда мы сразу пришли в Киевский патриархат и стараемся делать все, чтобы церковь развивалась, – говорит Юрий. – У нас были грандиозные планы по этому поводу – например, перевод на украинский язык всех выдающихся богословов с греческого и английского языков. Мы и сейчас понемногу занимаемся этими переводами, но издавать книги пока не можем – потому что все время уходит на поиск денег для покупки снайперок на фронт".

Снайпер на войне

Утром 27 февраля 2022 года Юрий Черноморец взял винтовку, которую одолжил у знакомого, и пошел на ВДНХ, записываться в Голосеевскую терроборону. В тот же день вместе со взводом "айдаровцев" поехал под Горенку Киевской области – там тогда шли ожесточенные бои.

"Уже в середине января я был уверен, что начнется полномасштабное вторжение. Поэтому хотел купить снайперскую винтовку, – говорит Юрий. – Но жена сказала: "Если ты купишь винтовку, вторжение точно будет. А если не купишь – может пронесет". Она в этом плане суеверная. Я винтовку покупать не стал, но позвонил знакомому предпринимателю, у которого их четыре, и попросил дать мне одну, если начнется вторжение".

Теробороновцы на ВДНХ увидели в руках Юрия винтовку и сразу отнеслись с уважением. Попросили подождать пару часов, когда приедут "айдаровцы" – из них создадут разведывательно-диверсионный взвод, и Юрий будет их сопровождать.

"И действительно, через пару часов приехали эти "айдаровцы" – все как на подбор похожи на героев армии Махно, – говорит Юрий и смеется. – Я сначала испугался. Позвонил жене, говорю: "Ужас, кошмар!" – а она спокойно отвечает: "Так это хорошо. С такими людьми как раз и выживешь". Потом оказалось, что жена была права. Эти ребята очень хорошо умеют воевать, и с ними действительно больше шансов выжить и сделать что-то интересное. А еще они очень беспокоились, чтобы с Юрием Палычем (во время разговора Черноморец часто называет себя Юрий Палыч. – Liga.net) ничего не случилось. Во-первых, снайпер – это всегда ценный ресурс. Во-вторых, чувствовалось уважение, что доктор наук, профессор взял винтовку и пришел воевать".

Уважение усилилось еще больше в первый день боев рядом с Горенкой. Юрий приехал туда вместе с "айдаровцами", они заняли позиции. И мужчина предложил пойти в село приготовить еду. Пошли вдвоем с одним из "айдаровцев", нашли брошенных кур. Стали варить суп с лапшой, а пока он варился, Юрий решил поговорить с нацгвардейцами, которые стояли рядом.

"Узнал много интересного. К примеру, какие именно окопы и где НГУ больше не будет занимать, потому что вчера в тех окопах под обстрелами россиян погибли 20 человек, – рассказывает Юрий. – Мы вернулись назад к своим, а чуть позже наш взвод хотели перебросить именно в те окопы, которые россияне разносят артиллерией и минометами. Я рассказал заму комбата о своем разговоре с нацгвардейцами и таким образом, выходит, практически спас взвод".

Черноморец в терробороне сразу получил позывной Философ. А после первого боя его сменили на Академик – за спокойствие во время выполнения задач. Юрий объясняет: снайпер должен быть абсолютно спокойным, что бы ни происходило вокруг. Контролировать свои эмоции, дыхание, даже сердцебиение. Только так можно точно выстрелить и остаться незамеченным врагом. 

Через некоторое время часть айдаровцев, к которым был прикреплен Черноморец, отправили на задание в тылу врага – в зоне отчуждения. Юрий пошел с ними.

"Там было два моста. Один перед зоной отчуждения, другой уже в Чернобыле, – рассказывает Юрий. – Россияне тогда уже выходили из зоны, и мы должны были не дать им взорвать мосты после ухода. Захватить мосты и продержаться, пока наши подойдут.

Черноморец делает короткую паузу, улыбается и продолжает, как ни в чем не бывало: "Ну такое небольшое задание – мы справились с ним быстро. К нам прибегали люди, которые только что были в оккупации, плакали, обнимали. У некоторых из них россияне забрали детей и увезли в Беларусь. Они рассказывали об этом, и было ощущение, что они ждут от нас спасения – что мы поедем сейчас в Бобруйск и вернем их детей. Но мы не могли этого сделать. И это ощущение собственного бессилия перед человеческими трагедиями – это кошмарно".

По дороге из зоны отчуждения Юрию стало плохо. В Киеве померили давление – и оно было "безумно высоким". Черноморец сразу поехал к своему врачу в Институт сердца. "Сделали все обследования, и врач говорит: "Палыч, а где ты был недавно? У тебя пищевод обожжен". Я ответил, что воевал в Чернобыле, и врач сказал, что, наверняка, мы попали в какое-то пятно, и мне это сильно ударило по сердцу и другим внутренним органам. Сказал: "Сейчас мы тебя залатаем. Жить будешь. Лет пять-шесть даю гарантии. Но нагрузки противопоказаны, о фронте можешь забыть".

Начало сборов на винтовки

Когда Черноморец еще был в госпитале и лежал под капельницами, ему начали звонить знакомые, которые сейчас на фронте, и спрашивать советов как у снайпера.

"Позвонил один парень – знаю его еще до полномасштабки. И говорит: "Юрий Палыч, я сейчас снайпер в "Азове". Такая проблема: гильза застревает, приходится после каждого выстрела ее вручную вытаскивать. Это никуда не годится. Почему так происходит и что делать?" Я спросил, из каких винтовок они стреляют, и объяснил, что проблема в патронах. Нужны те, в которых больше пороха – и тогда гильза будет выбрасываться. А он говорит: "Достань нам такие".

Черноморец попытался достать патроны через благотворительный фонд – там сначала согласились, а потом дали заднюю. Чтобы оплатить 1000 патронов, даже со скидкой, нужно было 400 тысяч гривен.

"Надо было где-то достать эти деньги, и я подумал, что можно сделать сбор и рассказать для него свою историю – что я был снайпером два месяца, по состоянию здоровья ушел, но теперь как волонтер собираю для "Азова". Это сработало: мы за четыре дня собрали 400 тысяч, выкупили патроны и привезли ребятам. Они очень долго ими воевали – даже потом в Бахмуте".

После первого успешного сбора начало работать сарафанное радио. Черноморцу стали звонить снайперы из разных подразделений и рассказывать о своих нуждах. Оружейные магазины были закрыты, но Юрий подключал свои знакомства и искал винтовки и патроны через них. А деньги на это стал собирать в фейсбуке.

"Сначала я просто ездил по знакомым и говорил: "Знаю, что у тебя есть такая и такая винтовка (добрые люди помогали узнавать), – вспоминает Юрий. – Ты не пошел воевать, продай ее мне для военных. Тогда цены были высокими, но мы брали все, что было. Полиция шла навстречу, оружие оформлялось очень быстро".

Летом 2022 года ситуация с винтовками в Киеве улучшилась – их уже привозили в сетевые оружейные магазины. Черноморец познакомился с их владельцами, те делали хорошие скидки. Сборы в фейсбуке стали более структурированными – как и вся новая деятельность Юрия.

"Мы с единомышленниками решили для себя и коммуницировали вовне, что целенаправленно формируем снайперские группы из шести человек в разных подразделениях, – вспоминает Черноморец. – У этих шести снайперов должны быть супервинтовки – хотя бы в 338 калибре или 50 BMG (дальнобойные винтовки, позволяющие стрелять с расстояния 1800-2000 метров. – Liga.net). Первую снайперскую группу мы обеспечили в батальоне Кульчицкого в НГУ – у них было два снайпера, стало шесть. Главное – найти суперпрофессионала с напарником и добавить к ним перспективных профессионалов – они их доучат. Ну и, конечно, обеспечить оружием и патронами".

Черноморец говорит: хотя первоначальные инвестиции в винтовки и прицелы большие, все же убитый снайперским выстрелом россиянин обходится дешевле всего – по сравнению со стоимостью дронов и снарядов. Есть снайперы, которые попадают в цель в 90% случаев, но средний показатель – 50%, и это тоже много.

Сборы на винтовки пошли активнее после теракта в Еленовке в конце июля 2022 года. Тогда Черноморец написал в фейсбуке: "Вы хотите мести? Давайте деньги на винтовки и патроны – и вам будет месть".

Суровый отбор

В первый год волонтерской работы Черноморец и его команда поставили на фронт 150 винтовок. Количество снайперских групп росло, все процессы удалось наладить. Но год назад сборы начали проседать, а звонков от бизнесменов, готовых помочь, становилось все меньше. Юрий понял, что нужно выходить на западную аудиторию, – и завел англоязычный Х (бывший Twitter).

Сначала сборы в нем шли тяжело – иностранцы не доверяли незнакомому человеку. "Я там написал, сколько винтовок мы передали за год. И тут пишет один ирландец, профессиональный снайпер – мол, не может такого быть, чтобы один человек с несколькими помощниками купил столько винтовок и прицелов. Я предложил ему проверить. Ирландец связался со знакомыми добровольцами из США, спросил, помогал ли я им. Они ответили утвердительно и показали винтовки. Ирландец позвонил другим знакомым – те сказали, что им не помогал, но помогал соседней части. Так с помощью нескольких звонков он убедился, что все по-настоящему. Стал нашим ярым поклонником и привел к нам других людей".

Команда Черноморца проводит сборы в Х – например, через розыграши флагов с подписями среди тех, кто задонатил. Эти сборы подхватывает его западная аудитория – они даже снимают видеоблоги по мотивам его постов об особенностях снайперской работы, а в конце также дают ссылку на сбор.

Когда новая волна сборов взлетела, у Черноморца появилась возможность покупать винтовки 375 калибра.

"По задумкам командования, наши снайперы должны воевать винтовками 308  калибра, – объясняет Черноморец. – Но дальность выстрела там – всего около 800 метров. Это очень близко от врага, поэтому многие снайперы с таким оружием погибают. Винтовками 338 калибра или 50 BMG можно стрелять с расстояния 1800–2000 метров. А вот 375 калибр, который год назад уже был у отдельных снайперов, показал результат в 2700-2800 метров".

Также есть зависимость количества погибших снайперов от вида винтовки, которую они используют. Черноморец рассказывает: в первый год его волонтерства погибли семь снайперов из 150, которым они передали оружие.

"Это были винтовки 338 калибра, и это очень хорошая статистика, – говорит Юрий. – Но потом над полем боя появилось много дронов, и дальности этой винтовки для безопасности снайпера уже не хватало. Все больше снайперов гибли. Потребовались винтовки 375 калибра".

Первые винтовки 375 калибра Черноморец заказал в январе 2023 года – и сейчас удалось передать на фронт 37 таких винтовок. Специально для них в мастерских нескольких бригад переделывают патроны. Также команда Юрия обеспечивает еще чуть более десяти снайперов, которые воюют своими винтовками 375 калибра. "То есть всего подшефных с такими винтовками у нас около 50, – говорит Юрий. – И за полтора года погиб только один человек. И то случайно".

Такое оружие достаточно дорогое. Винтовка 375 калибра в среднем стоит 11-18 тысяч евро. Для сравнения винтовка 308 калибра (с дальностью выстрела в 800 метров) – 2-4 тысячи евро, 338 калибра – от 3 до 10 тысяч евро.

Конечно, каждый снайпер хочет лучшую винтовку, но у Черноморца и его команды работает отбор: "Вот звонят мне ребята и просят винтовки 375 калибра. Я звоню другим знакомым и спрашиваю, что это за снайперы, как себя показали. И если мне три независимых источника рассказывают одну и ту же картину – что когда-то это были классные ребята, но уже полгода они не выходят на передок, то я понимаю, что есть снайперы, которым эти 375 винтовки больше нужны. Мы всегда проверяем снайперов через три источника. Иначе никак, доверяй, но проверяй".

Дальнобойные винтовки в 375 калибре и 50 BMG Юрий и его команда передают опытным и эффективным снайперам – таких передали около 50. Винтовки в 338 калибре (таких передали около 200) – молодым снайперам. В 308 калибре (их купили 50) передавали как неосновные винтовки – либо для ночной работы с близких дистанций, либо для прикрытия снайперских групп. Всего команда Черноморца передала на фронт 305 винтовок.

Призвание

Сейчас дни Юрия выглядят так. Утром он просыпается и пишет два поста для фейсбука, затем переводит и адаптирует их для Х. Это может быть новый сбор или отчет о том, что уже удалось купить и доставить на фронт.

Днем – куча звонков и переписок, как достать оружие и патроны и привезти в Украину. А также работа с запросами от военных – Юрий определяет, что первоочередное, что можно получить быстро, а что есть только за границей, думает, к кому можно обратиться. Вечером начинаются звонки от снайперов и сбор новых потребностей.

"Писать посты каждый день тяжело, – говорит Юрий. – Бывает, что не находишь слов, потому что у тебя уже депрессия от того, что происходит вокруг, или от того, что кто-то погиб. Но потом снайперы приезжают ко мне домой – кто забрать патроны, кто – отремонтированные винтовки. Они рассказывают о своих делах, мы общаемся – и я очень этим вдохновляюсь".

Проводить сборы, доставать и привозить винтовки Юрию помогает его команда волонтеров. Он перечисляет: есть семейная пара, которая ездит по всей Европе и общается с производителями оружия из Европы и Америки; другая семейная пара охотится на прицелы, которые сходят с конвейера на одном из европейских заводов, – и сразу их выкупает; мастер по оружию доводит привезенные винтовки до совершенства – в частности делает глушители; есть человек, который помогает с соцсетями – рисует постеры и дает советы по контенту; другой человек собирает списки тех, кто задонатил на конкретный сбор через различные платформы, и проводит среди них розыгрыши флагов или шевронов.

Юрий продолжает преподавать в университете имени Драгоманова. Но когда приходит на занятия или совещания, чувствует себя как бы не в своей тарелке – там совсем другой мир. Не тот, к которому он привык, и в котором есть только запросы военных и поиски способов их удовлетворить.

"Даже в университете я постоянно переписываюсь по винтовкам, решаю какие-то вопросы. А потом поднимаю голову и думаю: "Что я здесь делаю? Зачем я здесь на этом совещании?" – говорит Юрий. Книги украинских богословов и переводы иностранных часто редактирует в машине, когда едет по делам с оружейником.

Сборы часто идут тяжело. Розыгрыши и посты не приносят столько денег, сколько нужно, чтобы закрыть потребности снайперов. Несколько раз Юрий отчаивался и начинал молиться, просил Бога показать выход из тупика. "И действительно, каждый раз, когда это происходило, каким-то образом сбор закрывался, – говорит Юрий. – Все в моей жизни очень зависит от отношений с Богом. Иногда я просто говорю ему: "Господи, это же по Твоей воле я волонтер. Давай же как-то коснись сердец людей".

Иногда доходит до смешного. Черноморец вспоминает, как ему не хватало две тысячи долларов на винтовку. Сбор не двигался. И тут ему позвонил незнакомый мужчина и привез 60 тысяч гривен.

"Приезжает этот чувак, вынимает деньги и говорит, что его попросил их привезти отец Паисий из такого-то монастыря, – рассказывает Юрий. – Еще 500 долларов перечислили другие люди – тоже от отца Паисия. А я этого отца ни о чем не просил, даже не думал. Оказалось, он молился и услышал голос Бога: "Давай-ка побеспокой своих знакомых, у кого есть деньги, пусть они помогут Юрию Палычу". Потом мне эти знакомые много помогали".

Черноморец чувствовал себя на своем месте во всех трех ролях – как богослов, как снайпер, как волонтер.

"Я не выбирал волонтерство, – говорит Юрий. – Напротив, перед первым сбором мы долго думали, говорить ли публично, что я был снайпером. Это опасно – были случаи нападений на снайперов в тылу. Но я понял, что такова воля Божья. Что даже здоровье я потерял не случайно, а чтобы стать волонтером. Богу нужен был человек, который будет относиться к снайперам, как к своим детям. И я стал таким человеком. Сейчас мое призвание в этом".