"Маша, ты все сможешь". Как в Николаевской области впервые учат группу трактористок

Маша переодевается в машине. Она знала, что будет садиться за руль трактора, но, говорит, это не повод не надеть из дома черно-белый льняной комбинезон, белоснежные кроссовки и подходящие украшения.

Присоединяйтесь к нам Facebook и принимайте участие в дискуссиях

В салоне своей серебристой машины девушка быстро меняется – теперь на ней удобная белая футболка, синий рабочий комбинезон и все те же кроссовки.

Маша — одна из восьми женщин, которые проходят курсы водителей тракторов в Снигиревке Николаевской области. Учеба проходит на базе местного лицея и одного из аграрных предприятий — именно там и будут работать женщины после получения дипломов.

До полномасштабной войны женщина за рулем трактора была здесь скорее экзотикой — теперь же мужчин в фермерстве не хватает. Кого-то мобилизовали, кто-то уехал. Liga.net побывала на обучении трактористок в Снигиревке и узнала, как оно проходит и почему стало надеждой и для региона, и для местных женщин.

Поле

Маша идет по мягкой утоптанной земле. Вокруг – помидорные поля. Плоды на этом краю полей еще зеленые. Заденешь куст — и пахнет свежестью и помидорами.

Эти поля, окружающие Снигиревку, принадлежат местному аграрному предприятию. Его владельцы согласились дать будущим трактористкам место и технику для тренировки и работу впоследствии.

Сегодня у Маши очередные ежедневные занятия по индивидуальному вождению, в целом они проходят с середины июня и закончатся в сентябре. Времени дают достаточно, чтобы разобраться с конкретной задачей или моделью трактора. Если модель для студентки новая, сначала она едет в кабине с мастером, то есть преподавателем практической части, потом пытается ехать сама.

– Показывайте! — доброжелательно бросает Маша мастеру. Сегодня у нее первое занятие за рулем незнакомой до сих пор модели трактора.

У Маши уже есть опыт на других моделях, поэтому разбирается быстро — вот двойная педаль газа, вот сцепление и тормоза, вот так переключать передачи. Маша делает небольшой круг вместе с мастером, он оставляет ее в кабине саму — и девушка легко делает еще несколько объездов по дороге между помидорными полями. В кабине гудит, рычит, но ей уже привычный шум абсолютно не мешает. Потом она скажет, что не важно, на какую модель трактора садиться: это как на велосипеде — достаточно раз понять принцип, чтобы никогда не забыть.

Наступает черед другой ученицы, и Маша быстро собирается назад – ей еще нужно успеть на маршрутку. Маша работает водителем, и уже через час будет везти людей в Николаев — мимо поля с подсолнечниками и солнечных батарей, мимо своего дома, который виден с трассы, мимо помидорных полей, глядя на облака от разминирования на горизонте, уезжая все дальше от Херсонской области, с которой граничит Снигиревка.

Маша водит маршрутку уже полтора года — а впервые села за руль бусика, когда эвакуировала людей из Бахмута летом 2022 года.

Как началось обучение

Курсы трактористок проходят на базе Снигиревского профессионального лицея. До полномасштабной войны там обучалось около 400 студентов и студенток, поступавших после 9 или 11 классов. Они учились на поваров, маляров, бухгалтеров. Теперь же лицей пустует — из-за разрушений в российской оккупации. Пока единственные, кто там учится, — слушательницы курсов трактористок.

С 19 марта по 10 ноября 2022 года Снигиревка была под российской оккупацией. Россияне жили в том числе и в лицее — и оставили его в полном хаосе, уничтожив или забрав все от окон и дверей до компьютеров и тракторов. Так что после деоккупации обучение возобновить не смогли. Так продолжалось до прошлого года — тогда Людмиле Комиссаровой, заместителю директора департамента образования Николаевской ОВА, пришла в голову идея запустить на базе лицея женские курсы водителей тракторов.

"Трактористов не хватает вообще: мы изучали данные от центра занятости, и оказалось, что в области ежегодно и раньше не хватало 2,5 тысячи трактористов. А теперь тем более, – говорит Людмила. — Кто-то уехал и уже не вернулся, многие мобилизовались сами. Кому-то пришла повестка, кто-то боится ТЦК и увольняется, чтобы не выходить в поле, хотя их могут забронировать, — на одном предприятии так за день подали заявления на увольнение несколько десятков мужчин. Поэтому нужно учить этим профессиям женщин. Если мы не решим эту проблему сейчас, через несколько лет некому будет обрабатывать поля".

В начале полномасштабного вторжения из Николаева уехало 70% жителей — Людмила была среди оставшихся 30%. Убедившись, что мосты в городе для обороны все же не будут взрывать, она во вторую неделю марта вышла на работу.

Летом 2022 года Людмила приехала в один из подопечных лицеев — Казанковский аграрный. Тамошний директор рассказал, что его мастера мобилизовали, и чтобы кто-то мог учить трактористов, его заменила преподаватель теоретической части.

"Я ее спрашиваю, как ездить, – вспоминает Людмила. – А она говорит: "Людмила Алексеевна, это села – и сразу поехала!" Так что я решила попробовать".

Так Людмила, без особых навыков, впервые поехала на тракторе — и подумала, что и другие женщины так смогут. Директор шутил над ней, снимал на видео — а она запостила его на Facebook с призывом к женщинам осваивать новые профессии. Но одного только призыва было, конечно, мало.

Вдохновленная, Людмила начала искать способы учить женщин водить тракторы — сначала нужно было подобрать подходящее учебное заведение. И уже на этом этапе возникли проблемы. Из 24 областных заведений аграрными были 12. Там каждый год набирали 30-60 человек на обучение на трактористов. По государственному стандарту они должны учиться очно не менее полугода. А здесь нужно было учить взрослых. Специфика обучения женщин состоит в том, что они часто и мамы, и главные хозяйки дома. И их, говорит Людмила, "не отпустили бы".

"В учебном заведении должна быть техника, – говорит Людмила. — А ее нет: где-то устарела, где-то разбило прилетами, где-то раша все украла. А еще сначала нужно было найти работодателя. Чтобы мы девушек научили — и они сразу работали. Беда в том, что трактористы у фермеров работают непрозрачно, за наличные в сезон. Мы же хотели, чтобы у девушек была официальная работа".

Начали с профориентации в общинах – Людмила с коллегами рассказывали о курсах, призывали девушек учиться. Сделали объявления в каждом из 12 аграрных лицеев. Но ни одна девушка не согласилась. Только в Казанковский лицей обратились шесть женщин из общины, чтобы пойти учиться. Это были либо женщины-фермеры, либо жены фермеров, у которых уже есть и земля, и техника, и они хотели  уже взрослыми получить профессию. Людмиле же не давала покоя Снигиревка, где из-за остановки работы лицея не было ни учебы для местных, ни работы для коллектива. Так что выбор пал на местный лицей.

Прежде всего нужно было убрать территорию и навести хоть какой-то порядок в полуразбитых помещениях. Параллельно Людмила искала предприятие, которое по окончании курсов возьмет девушек на работу. Им стала крупная местная фирма по выращиванию томатов, она же дала технику и горючее для учебы. Оставалось найти деньги на идею — и, собственно, студенток.

Людмила также проводила профориентационные сессии, но подействовало скорее сарафанное радио — прямые призывы к конкретным девушкам от нее, сотрудниц лицея и выпускниц других специальностей. Так набралось 12 студенток – и с этой идеей Людмила пошла в Программу развития ООН.

Учебу согласилось профинансировать правительство Дании. Они выделили около 400 тысяч гривен — и этого могло хватить всего на одну группу. Заплатить нужно было преподавателям-мастерам, за горюче-смазочные материалы, материалы для теоретической части обучения.

Заявки подали 12 девушек, отобрали десять. Для них не обязательно было даже уметь водить машину, лишь бы каждый день приходили учиться. После того как Людмила подчеркнула, что посещение обязательно, осталось восемь женщин. Все разные: от 18 до 47 лет, кто-то уже с детьми и семьей, кто-то нет, кто-то пережил оккупацию и нуждается в восстановлении, а у кого-то есть ресурс помогать другим.

Месяц для них разрабатывали учебный план, который подходил бы работодателю и соответствовал бы государственному стандарту, чтобы студентки получили сертификаты трактористок и водительские удостоверения категории А1. К примеру, вместо привычных восьми часов индивидуального вождения прописали 27, так как работодатели считают практику принципиально важной, изменили договор, чтобы девушки законно получали неполную зарплату еще во время учебы.

Теоретическая учеба началась 1 апреля. А уже в июне группа вышла на практику, которая продлится до середины сентября.

О каждой из девушек Людмила может рассказать, как о хорошей знакомой, — в конце концов, после регулярного посещения они такими и стали. Например, есть волонтер Елена, которая ежедневно ездит в Снигиревку из Баштанки. Есть Маша, которая водит маршрутку и вывозила людей из Бахмута. Другая женщина каждый день ходила на теоретическую часть обучения пешком. После пережитого в оккупации она закрылась от всех и не появляется ни на одной фотографии — работодатель оплатил ей квартиру в другом городке, где она проходит практику и останется работать, потому что хочет уехать из родного села.

То, что война приводит новых людей в аграрный сектор, — привычное ее следствие. "Война имеет способность переворачивать традиционные роли и ожидания", – пишет историк Маргарет Макмиллан в книге "Война. Как конфликты формировали нас". Среди примеров такого изменения – британская "Женская земледельческая армия", функционировавшая во время обеих мировых войн. Женщины в этой организации становились фермерами и обрабатывали землю, когда перестало хватать мужских рук из-за мобилизации. В Украине отдельной подобной организации нет, однако в разных регионах женщины все же овладевают ранее редкими для них аграрными профессиями.

Маша

Корпус лицея на первый взгляд кажется заброшенным — заколоченные фанерой окна, разбитое взрывом здание неподалеку, дверь, ведущая в темный коридор. Однако на крыльце сидит один из мастеров, время от времени выходит директор, по одной приходят будущие трактористки — поговорить о практике, уладить дела. Слышен стук — это за средства доноров делают ремонт.

Во дворе сохранился фруктовый сад и свежевыкрашенные синие качели.

Внутри корпуса высокие потолки, крашеные лоснящиеся стены, единичные кабинеты, где уже закончили ремонт. В один из уже готовых кабинетов Людмила несет Маше телефон, чтобы показать презентационное видео об их группе девушек.

– Все сказали имена, а я почему-то – имя и отчество, – неловко смеется ей в ответ Маша.

Ей 30 лет. Семья Маши родом из Казахстана, но она родилась уже в Снигиревке и всю жизнь провела здесь. У нее три сына — тринадцати, девяти и двух лет. Когда Маша говорит о них — расцветает. Так же выглядит только тогда, когда говорит о машинах и технике:

"Я работаю маршрутчиком", – снова хихикает она.

Однажды Маша везла из Снигиревки в Николаев директора лицея. И та предложила ей пойти на курсы трактористок. Маша всю жизнь за рулем и мечтает водить фуру, поэтому без колебаний согласилась. Кто-то говорил ей, что зря взялась, потому что это неженская работа, но перевесили голоса "Маша, ты все сможешь".

Когда-то Маша выращивала и продавала арбузы. Потом была инструктором по тяжелой атлетике. У нее был собственный спортзал, где она занималась с детьми.

"А потом у меня произошла трагедия", – коротко говорит девушка.

Почти шесть лет назад Маша попала в автокатастрофу — ее муж, который был за рулем, погиб на месте. Она была в тяжелом состоянии: множественные переломы всех конечностей, внутренние кровотечения и разрывы.

Когда Маша впервые очнулась, не поняла, что произошло, — думала, ей вырвали зуб, ведь она записывалась к стоматологу. А потом увидела трубки, свое тело, семью, и ей все объяснили.

"Ко мне каждый день в палату приходило так много людей, несли цветы, и я не могла понять, как их пускают ко мне – а потом оказалось, что они прощаться приходили", – вспоминает Маша.

Когда Маше все же сказали, что ее муж погиб, она не хотела жить. Вспоминает: "Мне говорили думать о двух детях — но ни о чем не думаешь, когда в 25 погибает твой любимый мужчина. Он очень любил меня, мы были вместе восемь лет, он был отличным отцом, не пил, не курил — вот только гонять любил".

После 11 дней в Снигиревке Машу ждали два месяца в больнице в Николаеве. За ней ухаживал брат: кормил, поил, возил на колесном кресле на прогулки. Маше было стыдно: еще несколько недель назад она поднимала штангу 90 кг, а теперь не могла самостоятельно шаг сделать. Наконец Машу выписали.

Врачи говорили, что Маша не сможет ходить. Но когда у нее начала работать одна рука и одна нога, она вернулась в зал к детям и показывала им упражнения — это давало силы.

Маша постепенно восстанавливала свою жизнь. Время от времени ей писали поклонники, но она их игнорировала. Иногда звал погулять давний друг Дима, она отказывалась – но все же согласилась в какой-то летний вечер, когда было тоскливо. Они поехали в Николаев в Макдональдс. Позже встретились еще раз. Он рассказывал, как любит детей, хочет семью, а Маша думала: "Повезет кому-то, такой хороший!"

Позднее они начали встречаться, через два месяца Дима сделал ей предложение — без гостей и празднования поженились в 2022 году. Маша фамилию погибшего мужа не сменила.

20 февраля 2022 года Маша узнала, что беременна. А утром 24 февраля муж сказал ей, что началась полномасштабная война: "Каховка уже не наша". Это означало, что россияне – всего в 60 километрах от Снигиревки.

Маша не могла поверить. А когда пыталась, то все же думала, что маленькая Снигиревка никому не нужна — зачем ее оккупировать? Брат и родители, давно живущие за границей, просили девушку уехать, но она отказывалась.

В ночь на 19 марта Маше вдруг стало плохо. Утром муж снес ее на руках в машину и повез в больницу, а навстречу им уже ехал российский танк. За несколько километров дороги в больницу их останавливали шесть раз — а Маша даже не могла пошевелиться, чтобы спрятаться. В больнице ей под звуки обстрелов поставили капельницу от токсикоза и отправили домой. В тот день россияне оккупировали Снигиревку.

Семья переехала к родителям мужа – там хотя бы было отопление. В городе не было лекарств, регулярно "прилетало", умирали родные и друзья. "Связи не было, и мне казалось, что уже весь мир – это россияне. Руки опускались. А безысходность — это очень страшно".

В конце концов, несмотря на расстрелы эвакуационных колонн, в апреле решили выезжать. С собой ничего не взяли — только приклеили белые ленты и надписи "ДЕТИ" на авто. Всем встречным предлагали присоединяться – и так собрали 11 машин. Их, хоть и после тщательной проверки, но все же пропустили. Маша с детьми, Димой и его родителями поехали во Львовскую область. В Стрые незнакомая семья пустила их пожить в свой пустой дом.

Там еще несколько месяцев Маше снилось, что в нее летит ракета, а она закрывает детей подушкой.

Беременность Маши была тяжелой, но ей становилось легче, когда она помогала кому-то. Так она поехала в Николаев за сестрой, в квартиру которой прилетела ракета, а затем вывозила беженцев за границу. Сама дважды пыталась прижиться у родителей в Словакии, но все ей там  было не так — не дома.

Возвращение

А летом Маша, на шестом месяце беременности, поехала в Бахмут. К городу уже приближались бои, и она хотела увидеться со своим близким другом-военным. Люди из Бахмута уезжали, на горизонте Маша видела взрывы, а в городе цвели розы.

За дорогу назад Маша, как и остальные, заплатила — а уже дальше от фронта оказалось, что водитель их обманул: автобус был волонтерским, деньги он не должен был брать ни с кого. Маша возмутилась и решила, что она, раз умеет водить, должна помочь людям в беде — ведь по себе знала, как это, бежать от россиян. Приехав во Львовскую область, разыскала волонтеров, и они дали ей автобус.

Маша дважды съездила на восток за людьми, забирая по дороге и переселенцев, и военных, ехавших на короткие выходные. Доезжала до Бахмута, но людей забирала и по дороге. Девушка понимала, что это опасно, но от вовлеченности и помощи другим ей физически становилось легче. Дима об этом не знал — думал, что она уезжала за границу. А когда узнал — очень ругал ее.

Много об этом она рассказывать не хочет — говорит, в Снигиревке ни ее, ни причину поездки не поймут, будут сплетничать. И то и дело повторяет: "Да это не стоит огласки. Мне становилось легче, когда я другим делала что-нибудь хорошее! Словно крылья вырастали", — и Маша заразительно хохочет.

В октябре 2022 года она родила третьего сына. А через месяц Снигиревку освободили. Вскоре туда вернулся Дима вместе с родителями – в Стрые не было работы. Устроился на электростанцию, а Маша еще на полгода осталась во Львовской области. Самой с новорожденным было тяжело, хотя помогали соседки.

Наконец, через несколько месяцев, весной 2023-го, Маша приехала в Снигиревку — родители мужа хотели увидеть внука. В дорогу собрала только самое необходимое и поехала с мыслью, что пробудет там полторы недели, а осталась вот уже на полтора года.

"После первого же прилета я уже собиралась ехать обратно в Стрый, – говорит Маша. — Но ведь там ничего нет — ну как там будешь жить с тремя детьми? Воду надо носить, рубить дрова — а у меня маленький ребенок. А дети хорошо живут, когда у родителей есть работа".

В Снигиревке она сшила большую подушку и накрывает ею детей, когда страшно.

Маршрутка

У семьи Маши был автомобиль, поэтому она с детства любит машины, еще подростком научилась водить. А теперь решила эту страсть наконец-то сделать профессией — тем более что спортивный зал она закрыла, а работать надо.

"После освобождения Снигиревки людям надо было ездить, а общественного транспорта не было, конечно. И мы, частники, открыли себе лицензии и начали ездить", — рассказывает Маша.

Они с мужем практически за бесценок продали одну из двух квартир в деоккупированном городке, и этих денег едва хватило на бусик – так Маша стала водителем маршрутки Снигиревка – Николаев. Семьдесят километров до областного центра – это час езды. Сначала водителей было трое, а теперь едут каждый час. Маша на николаевской автостанции – единственная женщина-водитель.

С детьми остаются то бабушка и дедушка, то няня. Иногда Маша наезжает три рейса в день, работает без праздников и выходных.

"Я себе езжу, зарабатываю для детей. У них и так война все забрала, как им еще в чем-то отказывать теперь? – говорит Маша. — Старшие очень повзрослели, когда я в аварию попала. А теперь еще и война. У меня не было маленьких детей.

Маша старается ездить плавно, прямо убаюкивает всех. Ее любят бабушки и военные, которых она возит бесплатно. "У меня самой старенькая бабушка – я как подумаю, что она тоже так может сама добираться, и обидит кто-то ... – и Маша улыбается, вспомнив: – Одна бабушка за руку хватает и спрашивает: "Можно я вас поцелую?" – и целует. Ну, получается, можно", – смеется.

Несмотря на то, что работа Маше нравится, она планирует ее сменить — ведь заработок нестабильный. Бывает полный салон людей, а бывает трое. Заплатить налоги, учесть льготников, обслужить бусик на СТО — остается не так уж много как для мамы трех подрастающих сыновей.

Поэтому Маша и пошла на курсы трактористок. Говорит, что это ее ниточка вверх, ее шанс на стабильный заработок. Учеба без стипендии ее вообще не смущает.

На теоретической части вместе с другими Маша учила устройство различных моделей трактора и принципы работы. Девушка хорошо знала все это про авто, но трактор все же устроен несколько иначе.

"Я машину могу разобрать и собрать снова, – хихикает она. – Я умею переклепать сцепление, поменять форсунки, клапана, подшипник – мне все это приходилось делать, когда была старенькая машина. А как впервые за трактор села — там столько педалек!.. Столько рычагов!.. Там все новое! Я уже думала, что у меня не получится, я не запомню, потому что это не так, как в машине... Но что? Я села и поехала. И все! Никакой ошибки".

За месяц практики Маша научилась многим вещам — ездить, ездить с прицепом, разворачиваться с прицепом и без, ездить по грунту и асфальту, заниженным и завышенным передачам. Овладела 17 передачами вместо привычных шести в авто. Но ей нравится – и это главное.

Пока была теория, она до обеда училась и потом ехала в рейс. Теперь же утром раз везет пассажиров в Николаев, пока другие девушки практикуются, потом садится за трактор сама, и еще успевает раз поехать маршруткой. Возвращается домой обычно в 21. Если нет света – ждет до полуночи, готовит детям на завтра – и все повторяется.

"Это очень тяжело, но оно того стоит – я думаю, что за каждый труд ты что-то получишь, – говорит Маша. — И я вижу, что дети друг о друге, обо мне заботятся. Думаю, они награда мне за все страдания. Должно быть в жизни что-то хорошее. Для меня это дети. Для них все на свете".

После окончания курсов Маша начнет работать на фермерском предприятии.

Сейчас на курсы трактористок в Снигиревке уже набирается вторая группа желающих — с сентября планируют посадить их за парты. Также с 1 сентября у Снигиревского лицея впервые за два года будет государственный заказ. Между тем, в других областных лицеях, уже без поддержки доноров, по собственной инициативе начали набирать смешанные женско-мужские группы трактористов.

"Мы дали лицею почувствовать, что они способны работать даже без техники и без кадров, – с гордостью говорит Людмила Комиссарова. – А взрослые девушки получили шанс на новую специальность, они могут получить хорошую профессию и кормить семью".

Людмила говорит, что ей уже звонят коллеги из других регионов, чтобы начать обучение для трактористок. Она же своих первых студенток всех называет героинями и объясняет коллегам, как организовать такое же обучение: когда сначала нет ни техники, ни денег, но есть желание дать надежду и женщинам, и региону.