Капсулы времени. Почему близкие погибших героев не могут их похоронить и хранят прах дома

Уже более года назад одна из трех комнат в квартире Виктории Красовской превратилась в мемориал. Здесь стоит урна с прахом ее мужа Виталия и висят флаги полка "Азов", где он служил с 2015 года.

Виктория забрала прах Виталия из киевского крематория 30 июня 2022 года. Выбор, что делать дальше, был невелик: оставить на временное хранение в крематории (не более года) или принести домой. Перед таким выбором стоят тысячи семей погибших военных – места для их достойного захоронения в Киеве до сих пор нет.

Государственный бюджет на 2023 год предусматривает 65 млн грн на строительство и содержание Национального военного мемориального кладбища, но уже больше года власти не могут определиться с земельным участком для него. За это время родным военных предлагали по меньшей мере семь разных мест – начиная с центральных районов Киева и заканчивая участком за 20 км от столицы. Каждый раз, когда близкие погибших соглашаются на новое место, находятся причины, почему там нельзя строить. И все начинается сначала.

LIGA.net проследила историю Национального военного мемориального кладбища, которого все еще нет.

НАВСЕГДА ВМЕСТЕ

Виктории Красовской почти повезло. Ее муж погиб в Мариуполе 20 марта 2022 года, его тело вернули в Киев в первый обмен телами – в начале июня. Тогда Патронатная служба "Азова" уже создала чат для семей погибших военных, где они могли общаться и поддерживать друг друга. В этом чате было около 400 человек, Виктория – одна из немногих, кто уже получил тело и мог похоронить своего любимого.

"Мы с мамой Виталия решили делать именно кремацию по нескольким причинам, – говорит Виктория отстраненно. – Во-первых, я врач по образованию и сразу понимала, что через три месяца после гибели уже нечего хоронить, а на опознании увидела своими глазами. Лица не было совсем, были только черви, грязная форма, много жидкости и ножки. Я узнала его по татуировке на ножке".

Вторая причина, почему именно кремация: Виталий за несколько лет до полномасштабной войны готовил жену к тому, что как и любой военный, может погибнуть. Она не хотела об этом думать, но слушала, что он говорит. Среди прочего он говорил: "Если я погибну в бою, хочу быть похоронен вместе с побратимами".

"Я знаю, что для военных это важно, – говорит Виктория. – Их братство – как вторая семья, и они хотят быть вместе навсегда. Я понимаю и уважаю это желание. Поэтому для нас с мамой Виталия выбор был очевиден: кремация и погребение урны с прахом на Национальном военном мемориальном кладбище. Разговоры о нем и обещания были уже прошлым летом – поэтому мы не сомневались, что долго ждать не придется".

Виталия кремировали 30 июня 2022 года. Это была церемония на около 100 человек – друзья и родственники. Не было традиционного ритуала похорон азовцев – с чтением Молитвы Украинского Националиста, факелами и щитами. Но Виктория знала: скоро построят военное кладбище, и уже там можно будет провести церемонию и почтить память – достойно и со всеми атрибутами.

С тех пор прошло больше года. Урна с прахом Виталия все еще стоит в отдельной комнате квартиры его жены.

НЕ ХОРОНИТЬ ПОД ЗАБОРОМ

Истории создания военного кладбища в Киеве уже более десяти лет, и финала все еще не видно. Впервые предложение создать такое кладбище прозвучало в 2011 году, когда отмечали 20-ю годовщину независимости Украины. Тогда речь шла о захоронениях участников Второй мировой войны, войны в Афганистане и других военных конфликтах. Верховная Рада выпустила постановление "О национальном военном мемориальном кладбище" – и на этом все, вопрос заглох.

О создании военного кладбища не вспоминали до начала российско-украинской войны в 2014 году. В 2015 году вышло распоряжение Кабмина, которое предусматривало "сооружение Национального военного мемориального кладбища" в 2015-2018 годах. И снова ничего.

В 2021 году вышло новое распоряжение Кабмина, где снова прописывалась необходимость создания военного кладбища с дедлайном до 2025 года. Тогда профильные министерства и Институт национальной памяти начали разрабатывать закон о создании кладбища. Верховная Рада проголосовала за него в мае 2022 года. И почти сразу начались дискуссии, где строить кладбище.

С самого начала этих дискуссий и рабочих встреч с профильными министерствами участвовала Вера Литвиненко – мать 27-летнего азовца Владислава Литвиненко, погибшего в Мариуполе 23 марта 2022 года. Вера – глава общественной организации семей погибших защитников Украины "Сердце наружу" и представляет их интересы на всех официальных встречах.

Тело сына Веры обменяли и вернули в Киев 21 июля прошлого года. Дальше была долгая экспертиза ДНК и кремация в ноябре. Решение о кремации, а не традиционном погребении, далось им с мужем нелегко. "Мы хотели, чтобы наш сын был похоронен достойно и вместе с другими военными. Чтобы на кладбище могли приходить люди и почтить память, – говорит Вера. – Но пока нет военного кладбища, где можно хоронить своих сыновей? На свободных местах на отшибах гражданских кладбищ, где-то под заборами. Мы не хотели этого, потому и согласились между собой на кремацию".

Как и Виктория Красовская и тысячи других близких погибших военных, Вера надеялась, что кладбище вот-вот начнут строить. Тогда уже Министерство ветеранов создало специальное учреждение "Национальное военное мемориальное кладбище", в государственный бюджет на 2023 год заложили почти 65 млн грн на его строительство и содержание. Вера и ее муж оставили урну с прахом сына на временном хранении в крематории. Держать ее там можно год. Вера была уверена, что так много времени не понадобится.

УЧАСТКИ, КОТОРЫЕ НЕ ПОДХОДЯТ

Мы встречались с Верой в маленьком кафе на Троещине возле ее дома. Был жаркий день, Вера выглядела уставшей – она только что вернулась со встречи в МВД, где снова поднимала тему кладбища. Она заказала кофе и села за столик под неоново-розовой надписью "Место счастливых людей". Другого места в кафе не было.

Все, чем живет Вера в последние полтора года, – честь памяти ее сына и других военных. Она стала общественным деятелем поневоле. Просто поняла: чтобы ее сына и его побратимов помнили, именно она должна что-то делать.

В прошлом июне Вера вместе с другими близкими погибших установили на Майдане 55 маленьких флагов Украины с написанными от руки позывными бойцов "Азова", погибших в Мариуполе. Чуть позже Вера начала делать выставки в разных городах Украины с фото и краткими биографиями погибших азовцев. Но главной своей задачей считает добиться создания Национального военного мемориального кладбища. Историю борьбы за него Вера рассказывает как историю своей жизни.

Первое место для создания военного кладбища КГГА предложила в июле прошлого года. Это была улица Елены Телиги, рядом с урочищем Бабий Яр. Но против выступили историки и еврейская община, и от идеи отказались.

В октябре прошлого года КГГА предложила другое место – Лысая гора в Голосеевском районе. Под кладбище планировали выделить 140 га земли.

"Вместе с Министерством ветеранов и Министерством культуры мы ездили на место, я была на совещаниях об этом, общалась со специалистами, – вспоминает Вера. – Сначала нас с другими родителями шокировал этот выбор места. У него ведь неоднозначная репутация – все эти ведьмы, представители субкультур. Но нам показали визуалицию, как будет выглядеть кладбище, на выезде мы увидели, что там много простора, есть ровная поверхность, есть деревья. Мы с другими родителями переварили это, решили, что наши ребята пережили ад в Мариуполе, и никакие ведьмы им не страшны. И, наконец, согласились на Лысую гору".

Против выступили экоактивисты. Среди их аргументов: Лысая гора относится к природно-заповедному фонду, там запрещено любое строительство и другое вмешательство в рельеф. Скандал был довольно громким, и от этой идеи отказались.

Но тут же появилась новая: Министерство культуры и КГГА предложили Певческое поле. Семьям погибших это место нравилось больше всего: "Это было бы почетно и достойно – рядом Родина-мать, Музей войны, все это на склонах Днепра", – говорит Вера Литвиненко.

Этот вариант также отклонили по нескольким причинам: здесь проводят массовые мероприятия, структура участка не подходит под кладбище, да и сам участок слишком маленький.

"Всю зиму шло рассмотрение разных участков, – рассказывает Вера. – Нам предлагали сделать кладбище в Берковцах, мы ездили туда вместе с Минветеранов. Там ровный участок земли, нет деревьев – бери и строй. Но почему-то этот вариант тоже быстро отпал. Еще рассматривали участок на Выставочном центре, но там много деревьев и проводят массовые мероприятия".

ПОДПИСЬ ПРЕЗИДЕНТА

В марте 2023 года Министерство ветеранов, Министерство культуры, Институт национальной памяти и КГГА предложили новый, и на этот раз вроде бы окончательный участок – в Быковнянском лесу, размером примерно 100 гектаров.

"Нам было сложно согласиться на это, ведь для нас было важно, чтобы кладбище было в пределах Киева, чтобы к героям могли приходить люди, – говорит Вера. – Но мы походили там вместе со специалистами, нам показали визуализацию кладбища, похожего на Арлингтонское военное кладбище в США. Рассказали, как хорошо и достойно это будет выглядеть – место для захоронений, колумбарий, музей. Специалисты сказали, что Быковня – наименее проблемное место, ведь эта земля находится в государственной собственности, уже провели все необходимые исследования участка. Мы согласились".

Восьмого марта Вера Литвиненко была на рабочем совещании по поводу кладбища в Министерстве ветеранов с представителями всех причастных к проекту структур.

"Они обсуждали проект и сказали, что первые захоронения на кладбище можно будет проводить только в 2025 году – потому что нужно исследовать захоронения репрессированных в 1947 году рядом с нашим участком, согласовать проект, провести тендеры и еще что-то, – говорит Вера. – Я не выдержала, встала и сказала: "Уважаемые, вы для кого делаете это кладбище? У нас вот прямо сейчас начинаются годовщины гибели сыновей и мужей. Прошел год, а они все еще не похоронены. О чем вы говорите?" После этого я услышала от них конструктив, и они назначили новый срок – первые захоронения осенью 2023 года. Это меня удовлетворило".

Второго мая 2023 года Верховная Рада проголосовала за закон об упрощении процедуры отвода земли в Быковне под военное кладбище. Оставалась только подпись президента – и дальше должно было быть начало строительства. Родителям погибших неофициально говорили, что президент подпишет закон до 10 мая – и тогда первые похороны можно будет провести уже в конце лета.

"Но прошло уже три месяца, и президент все еще не подписал закон, – говорит Вера. – Мы пытались узнать причину, писали официальные письма в Офис президента, Министерство ветеранов, Министерство культуры, Кабмин. В офис президента даже носили письмо лично. Нас не пропустили на блокпосту, но мы думали, что кто-нибудь из Офиса может выйти к нам и забрать письмо. Никакой реакции не последовало".

ПОСЛЕДНЯЯ НАДЕЖДА

30 июня несколько десятков родственников погибших военных вышли на митинг на Майдан Незалежности. Они держали в руках портреты своих погибших близких и плакаты с надписями "Власть, где украинский Арлингтон?", "Национальное военное кладбище должно быть в Быковне в 2023 году", "Военное кладбище не может ждать". На асфальте перед ними стояли урны для праха.

Организовала этот митинг Вера Литвиненко. Она говорит: это был крик души и еще одна отчаянная попытка достучаться до Офиса президента и получить ответ, почему закон до сих пор не подписан, а строительство кладбища не началось. Но и после митинга никакой реакции от власти не последовало.

Для близких погибших военных отстаивание военного кладбища превратилось в работу. Каждый день они открывают страницы профильных министерств и министров, Офиса президента, первой леди и пишут сообщения и комментарии с просьбой обратить внимание на тему кладбища и сдвинуть ее с мертвой точки. Обычно им никто не отвечает.

2 августа Министерство ветеранов и другие профильные структуры назначили встречу с семьями погибших. После нескольких месяцев молчания и недомолвок по поводу участка в Быковне Вера Литвиненко и другие родственники военных надеялись услышать содержательный ответ – когда президент подпишет закон, когда начнется строительство кладбища и когда, в конце концов, станут возможны первые захоронения.

"Вместо этого нам сказали, что Быковня отменяется, и предложили новый участок – на этот раз в более чем 20 км от Киева – возле Южного кладбища и поселка Вита-Почтовая, – говорит Вера Литвиненко. – Этот же участок уже предлагали во время обсуждений в прошлом году, но тогда Министерство ветеранов само его и забраковало – оказалось, что там есть подземные воды и юридические вопросы по выделению земли. Теперь они почему-то предлагают этот участок снова".

Вера перебивает сама себя: "Но важно даже не это. Зачем обсуждать детали какого-то нового участка, еще и далеко от Киева? Мы пришли на встречу, чтобы узнать, когда начнется строительство в Быковне, а не слушать очередные сказки о новом, худшем участке. Внятного ответа, почему отказались от Быковни, мы не услышали.

На встрече в Министерстве ветеранов были шесть общественных организаций – это близкие погибших военных, а также Патронатная служба "Азова", которая держит этот вопрос на контроле.

"Это просто издевательство над родными погибших и какое-то бесконечное хождение по кругу, – говорит председатель Патронатной службы "Азова" Елена Толкачева. – Представители министерств на этих встречах говорят о чем угодно – вырубке деревьев на участке, краснокнижных птицах, захоронениях репрессированных в 1947 году, которые могут быть в Быковне, и которые они до сих пор не исследовали. Но будто совсем не понимают, что речь идет о жизнях, отданных за Родину, и о том единственном, что можно сделать для погибших и их близких – достойно почтить их память".

Для родных погибших военных предложение построить военное кладбище в 20 км от Киева – как плевок в лицо. Но даже если бы они согласились, нет никаких гарантий, что строительство все же начнется в ближайшее время.

"Тогда нужно было бы начинать весь путь сначала, – говорит Вера Литвиненко. – Аннулировать закон об упрощении процедуры отвода земли в Быковне под военное кладбище, который лежит на подписи у президента, готовить новый закон о новом участке. Да, в Министерстве ветеранов нам пообещали, что сделают это очень быстро. Но как можно верить людям, которые еще в марте говорили: "Соглашайтесь на Быковню, через несколько месяцев уже будут первые захоронения?". Это просто очередная затягивание времени непонятно с какой целью".

Вера вместе с другими родственниками погибших военных и Патронатной службой "Азова" планируют добиваться личной встречи с президентом – чтобы задать ему прямые вопросы и получить ответы.

"В Министерстве ветеранов предложили провести еще одну встречу через две недели, но мы не видим в этом смысла, – говорит Елена Толкачева из Патронатной службы "Азова". – Мы будем добиваться встречи с президентом – в любом формате, офлайн или онлайн. Чтобы президент вживую услышал, что рассказывают родители, и сам принял решение, взял на себя ответственность. И чтобы родные погибших увидели, что это решение президента, и дальше уже некуда идти".

ПОМНИТЬ ЦЕНУ СВОБОДЫ

Виктория Красовская нечасто заходит в комнату, в которой стоит урна с прахом ее мужа. Она понимает, что это просто прах, душа Виталия не живет в нем. "Да, я мысленно общаюсь с мужем, но я могу делать это где угодно, – говорит Виктория. – У меня нет желания сидеть у праха и плакать. Но погребение для меня очень важно – я знаю, что у души нет покоя, пока тело не похоронено".

Военное кладбище для Виктории – еще и как будто обещание того, что о подвиге ее любимого не забудут, и он не будет напрасным: "Я хочу, чтобы будущие поколения видели это кладбище перед глазами, и чтобы через несколько десятков лет никто не сомневался, где и за что была эта война и какова цена нашей свободы".

Когда Национальное мемориальное военное кладбище все же построят и откроют, Вера Литвиненко все равно продолжит работать над чествованием памяти своего сына и других военных – насколько хватит сил.

"В прошлом году мы проводили выставку, посвященную защитникам Мариуполя, на Софийской площади в Киеве, в этом году она также запланирована. Делали выставку в Виннице и Николаеве, – говорит Вера. – Сейчас она проходит в Ивано-Франковске, готовится в Харьковской и Киевской областях. Силами семей мы провели фотовыставки в Полтаве, Черкассах, других городах".

В Национальном музее истории Украины с 24 февраля 2023 года проходит выставка, посвященная защитникам "Азовстали". Ее также делала Вера Литвиненко. Здесь – личные вещи военных и их краткие биографии. Из вещей сына Веры – его боксерская перчатка, нарисованные им натюрморты и ботинки, в которых он был, когда погиб.

"Мы делаем эти выставки, чтобы о подвиге наших военных знали дети, чтобы это передавалось из поколения в поколение, – говорит Вера. – Когда выставка едет в каждый новый город, я пишу письма в местные департаменты образования, чтобы они рекомендовали школам привести туда детей. Мы с другими родителями приезжаем на открытие, делаем экскурсии, рассказываем – чтобы дети услышали от нас историю о защите Мариуполя, чтобы она была для них живой. Именно для этого мы и боремся за достойное военное кладбище – чтобы никто не забыл о войне, чтобы все видели цену жизни".

Срок временного хранения праха сына Веры Литвиненко в крематории истекает 5 ноября. Если военное кладбище до тех пор не откроют, ей придется забрать прах домой. Она еще не знает, где поставит урну, но знает, что станет еще больше плакать.

На официальные запросы LIGA.net о причинах задержки начала строительства Национального военного мемориального кладбища не ответили ни Офис президента, ни Министерство ветеранов.

Читайте также