Западные санкции – демонстрация несогласия и беспомощности или "игра в долгую"

Специально для Радио.Свобода

Беларусский президент Александр Лукашенко дополнил список должностных лиц своей страны, против которых введены санкции Европейского союза. Сегодня определится и новый список российских чиновников, против которых будут введены санкции в связи с отравлением оппозиционера Алексея Навального.

Таким образом, санкционные меры Запада против России и ее сателлитов приобретают системный характер и становятся главным орудием воздействия на Кремль, как в случае с внешнеполитическими действиями Москвы, так и в связи с репрессиями против оппозиционеров или коррупционными преступлениями. "Список Магнитского", санкции за Крым и Донбасс, отравление Скрипалей, теперь и "список Навального". И отдельно – санкции против режимов, которые поддерживает Москва.

Необходимо, однако, понять, до какой степени западные санкции являются реальным рычагом воздействия, а до какой – уступкой общественному мнению и собственной порядочности европейских государственных деятелей.

Конечно, если ты политик в цивилизованном мире, то не можешь просто закрывать глаза на избиение демонстрантов или на агрессию против суверенного государства. Ты должен реагировать. Но поскольку ты должен реагировать так, чтобы не навредить экономике и политическим интересам, ты можешь применить только тот рычаг, который ничему существенно не помешает.

Тебе нужны такие санкции, которые показали бы, что ты возмущен, но вместе с тем не помешали бы принимать Владимира Путина в европейских резиденциях и строить Северный поток – 2. И именно поэтому рычаг и превращается в символ, демонстрацию несогласия и беспомощности одновременно.

О санкциях против режимов-сателлитов я уж и не упоминаю. Санкционный список, в котором оказался Лукашенко, может быть, разве что, моральным утешением для людей, которых избивают на белорусских улицах. В положении самого Лукашенко санкции не меняют ровным счетом ничего.

Более того, он десятилетиями находился под санкциями, даже когда за него голосовало большинство его соотечественников, и на улицах Минска и Гродно не было никаких существенных массовых протестов.

Возможно, многих беларусских граждан тогда устраивало, что ими руководит человек, причастный к исчезновению своих политических оппонентов, разогнавший парламент, надругавшийся над свободой слова. А Запад это не устраивало уже тогда. Но и Лукашенко это тогда волновало примерно так же, как и сейчас, – как, кстати, волнуют санкции любого российского чиновника.

Будущее Лукашенко зависит не от Запада, а от Путина. Ну и, конечно же, от протестного потенциала белорусского общества – если этот потенциал, конечно, окажется сильнее даже не собственного авторитарного режима, а его российских покровителей. Поэтому, по большому счету, санкции за репрессии в Беларуси нужно тоже вводить против Москвы, а не только против Минска.

Но насколько действенны санкции против самой России?

Когда эти санкции только начали вводиться, когда стало ясно, что именно они окажутся главным инструментом западного давления, тогдашний президент США Барак Обама говорил об их кумулятивном эффекте. Это точная и честная оценка реального веса и последствий санкций.

Санкции содействуют отсталости российской экономики, они рано или поздно повлияют на саму возможность сохранения существующего режима, они предопределяют, что авторитаризм неизбежно проиграет цивилизованному миру. Можно сколько угодно недооценивать знаменитую поправку Джексона – Вэника, благодаря которой Советский Союз лишился поставок передовых технологий. Но принятие этой поправки внесло реальный вклад в грядущий демонтаж коммунистического режима и исчезновение СССР с карты мира.

Я не сомневаюсь, когда спустя десятилетия, историки будут обсуждать причины краха авторитарного режима в России и переформатирования самой российской государственности, они обязательно вспомнят о санкциях – сколько бы лет ни прошло со дня, когда эти санкции вводились.

И вот тут возникает самый главный вопрос: так сколько же лет? Для тех, кто вводит санкции, это забег на длинную дистанцию. Как и для тех, против кого эти санкции направлены.

Экономические ограничения лишают авторитарные режимы перспективы. Но они никак не влияют на их настоящее, потому что авторитаризм силен не богатством жителей, а преданностью силовиков и мощью пропаганды.

Санкции важны как символ, который обозначает отношение цивилизованного мира к будущей судьбе авторитарных режимов. Но при этом пока цивилизованный мир не хочет поступаться своими интересами и просто серьезно рисковать, не нужно думать, что санкции вот буквально завтра приведут к освобождению Донбасса или отставке Лукашенко.