Почему Россия все-таки признала боевиков на Донбассе. И как это повлияет на мир и Украину

Решение президента России Владимира Путина признать независимость захваченных Россией территории Донбасса было быстрым и в какой-то степени ожидаемым. Никто не был уверен, что он примет его вот прямо сейчас. В конце концов в сценарном анализе развития ситуации между Россией и Украиной признание террористических организаций ЛНР/ДНР считалось "планом Б" для Кремля.

Более предпочтительным и идеальным с точки зрения интересов РФ была попытка передачи оккупированного Донбасса Украине обратно в рамках "Минска-2" через компромисс по его политической части. По крайней мере, именно над этим восемь лет трудились российские чиновники, отвечавшие за переговорный процесс, включая представителя России в ТКГ по Донбассу Дмитрия Козака, который выглядел на последнем заседании Совбеза РФ особенно жалко и удрученно.

Разумеется, первый вопрос, который у многих возникает, — почему Россия все-таки пошла на признание самопровозглашенных республик ЛДНР? Чем в Москве руководствовались, когда принимали это решение, попутно подготовив нам целый ритуально-символический и бюрократический спектакль в виде обращения Госдумы, принятия постановления и заседания Совбеза, на котором Путин выслушивал "мнения" остальных членов команды, разделяя между ними ответственность за дальнейшие действия.

Думаю, мотивация РФ складывалась из нескольких аспектов

Первый и самый простой — фрустрация из-за затягивания переговоров по минским соглашениям. Я подчеркну: не переговоров с Западом по "гарантиям безопасности", а именно по "Минску-2". 

Видимо, в Кремле решили попробовать продавить свои требования по имплементации минских соглашений в последний раз, когда была встреча политсоветников стран-участниц "нормандской четверки" 26 января этого года. 

Как известно, тогда, после девяти часов разговоров прийти к чему-то стороны не смогли. Согласно заявлениям Козака после встречи, российские переговорщики надеялись продолжить переламывать нас через колено на заседании ТКГ, которое анонсировали через две недели. 

Как мы помним, оно не состоялось в связи с обострением ситуации вдоль линии разграничения на Донбассе. 

Скорее всего, когда стало ясно, что быстро склонить Украину к уступкам по "Минску-2" будет сложно, в Кремле возобладало мнение тех элитных групп, которые выступали против дальнейшего продолжения этого процесса. Итог: внезапное вооруженное обострение на Донбассе, срыв заседания ТКГ и торжественная "смерть" минских соглашений сегодня.

Кроме этого, я думаю, тут сыграл еще один момент. 

США и их союзники охотно использовали минские переговоры как незначительный для них второстепенный вопрос, которым можно заполнить переговорную повестку с Россией. 

Как я писал в январской статье, американцы были готовы "пойти на уступки лишь в каких-то технических моментах, не затрагивающих фундаментальные аспекты, как то юридические гарантии нерасширения НАТО на восток или признания за Россией фактической зоны влияния на постсоветском пространстве". Для Вашингтона компромисс по Украине на базе "Минска-2" был бы куда предпочтительнее обсуждения вопросов, связанных с пересмотром итогов "холодной войны" и ограничением роли евроатлантических структур в системе безопасности Европы и мира. 

Таким образом, решение Путина по признанию террористических организаций ЛНР и ДНР снимает вопрос "Минска-2" с повестки дня.

Второй аспект — необходимость подкрепить слова действиями, дабы не угодить в "ловушку блефа". 

Военно-политическая эскалация РФ длится с марта 2021 года. Помнится, тогда Россия отступила после Женевского саммита с президентом США Джо Байденом, и на какое-то время ситуация стабилизировалась. 

В конце октября 2021 года началась новая фаза обострения, причем в этот раз при активном участии западных медиа, которые активно подогревали ситуацию вокруг Украины.

Российское политическое руководство решило поднять ставки в игре, и за последние три месяца из Кремля летели самые разнообразные жесткие и радикальные заявления, а иногда и прямые угрозы в адрес Украины и Запада. Соответственно, когда Кремль не получил того, чего хотел, в какой-то момент надо было действовать.

Сходу применять военную силу Путину было бы слишком рискованно. К тому же, именно к этому варианту склонялись все западные союзники, рисовавшие скорые даты российского вторжения в Украину и оккупации половины страны. А признание независимости ЛНР/ДНР — это ограниченный, но эффектный шаг, который позволяет президенту РФ сохранить лицо и продемонстрировать серьезность своих намерений и угроз.

Третий аспект — желание повысить ставки. 

Надо понимать, что с признанием оккупированных территорий Донбасса, игра РФ не заканчивается. Можно радоваться тому, что теперь "Минска-2 не будет", однако общий расклад остается сложным. 

Для Москвы признание самопровозглашенных республик — это заход на новый виток обострения, но уже в измененном формате, со сбрасыванием тех его процессов, которые в Кремле посчитали чересчур обременительными.

Решение Путина признать боевиков сопровождалось одновременным подписанием с ними соглашений о взаимопомощи и военном союзе. 

Это легитимизирует ситуацию, о которой и так все знали: российские войска теперь могут открыто находиться на территориях оккупированного Донбасса, и в любом желаемом количестве с переброской соответствующих вооружений. 

Это существенно меняет военный баланс сил и обостряет ситуацию еще больше. Ведь логика конфликта не изменилась сама по себе, изменились инструменты, с помощью которых Россия пыталась усилить свое влияние и нейтрализовать нас.

Теперь вместо "минских соглашений" будут российские войска по условным южно-осетинскому и абхазскому сценариям, которые могут в любой момент начать операцию по "принуждению к миру" или же помочь местным "народным милициям" расширить зону контроля боевиков ДНР и ЛНР до административных границ Донецкой и Луганской областей.

Четвертый и самый сложный аспект — желание подтолкнуть к дальнейшему перелому евроатлантической архитектуры безопасности. 

Решение Путина — это вызов для региональной и мировой системы. 

Я не согласен с тем, что это некий уникальный прецедент. Признания самопровозглашенных республик происходили и раньше. 

Однако решение президента России ставит вопрос ребром не столько Украине, сколько Западу, с кем Путин, я напомню, продолжает вести своеобразный диалог. Ведь своим 50-минутным бенефисом и решением по Донбассу Путин не исключил свой диалог с Западом, только с Украиной. 

В остальном Россия продолжает вести тот "глобальный" разговор, который они начали в прошлом году о "гарантиях безопасности".

Президент Сербии Александр Вуйчич, комментируя решение РФ признать оккупированные территории Донбасса, очень хорошо подметил этот аспект, сказав, что действия Москвы "меняют весь мировой порядок". 

Кремль бросает вызов Западу, заставляя его вести диалог об установлении новых правил игры в меняющейся системе международных отношений. С точки зрения РФ, у них есть свои интересы, которые США и их союзники должны учитывать, а раз однополярный либеральный "американский" порядок умер и мир становится многополюсным, то и России обязаны предоставить достойное место в этой системе.

Признание террористов на Донбассе — месседж Путина о том, что он будет заставлять обсуждать это силой оружия, если потребуется.

А что дальше?

Дальше все будет зависеть от того, как отреагируют другие государства и в какой степени. От масштабности и уровня санкционного давления будет зависеть дальнейшая военная ситуация в Украине. 

Страны Запада могут как ввести сразу сильнейшие санкции (отключение от SWIFT, блокирование банков, запрет покупать российский долг на вторичных рынках), провоцируя военный ответ РФ, так и ограничиться "умеренным вариантом" (персональные блокирующие санкции, точечные санкции против высокотехнологичного и банковского сектора, экспортные ограничения). Как и прежде, санкции останутся предметом политического торга.

Ввод российских войск на Донбасс создает очаг постоянной напряженности и военного давления, которое может продолжаться очень долго. На фоне заявлений стран Запада, что они не будут отправлять войска в Украину даже в случае полномасштабного вторжения, балансировать присутствие российской армии на Донбассе будет трудно.

Однако увеличится военная и финансовая поддержка Украины, что опять-таки, будет поднимать ставки в этой эскалации на нашей территории.

Теперь весь мир против Путина? Нет

Кроме того, не стоит думать, что сейчас из-за решения Путина весь мир ополчится против него. На самом деле, как и было в самом начале кризиса вокруг Украины, так и сейчас: страны мира разделены по поводу РФ. На Западе только недавно согласовали некий компромиссный пакет антироссийских санкций, и то – только на случай "полномасштабного вторжения" в Украину, и только после того, как европейские элиты потребовали убрать оттуда энергетические санкции и Северный поток-2. 

Более того, ряд государств на Ближнем Востоке, в Африке, в Юго-Восточной и Южной Азии, которые в будущем претендуют на более активную роль в мировых делах, в каком-то смысле разделяют претензии, которые в РФ выдвигают доминирующей роли Запада в мировой системе. Они могут занять нейтрально-конструктивную позицию по отношению к этому противостоянию, а потому вряд ли стоит ожидать, что они присоединятся к санкциям против РФ. 

Для таких стран, как Индия, Китай, Иран или Турция российско-американское противостояние — это важный процесс, который ускоряет коллапс старого миропорядка, к которому у них также были претензии и который не обслуживал их интересы.

Кстати, Китай в нынешней ситуации остается только в плюсе. Решения РФ вынуждают США отвлекаться на европейское направление и реагировать на него, тормозя их разворот на сдерживание амбиций Пекина. А в случае дальнейшей эскалации в Украине, она еще больше затянет Запад, давая китайцам достаточно поля для маневра и время на модернизацию своей армии и укрепление своей экономики. 

Китай вряд ли поддержит Россию в ее решении признать ЛНР/ДНР, однако для КНР эта ситуация может оказаться выгодной в среднесрочной перспективе.

Наконец, мы подошли к главному вопросу. Как решение Путина признать "республиками" оккупированные территории Донбасса меняет расклад вокруг Украины? 

Как я уже сказал, меняются инструменты давления.

Безусловной позитивной новостью является "смерть" минских соглашений 2015 года. Однако с признанием их независимости у России остается вариант навязать нам новые политические соглашения, но уже не о реинтеграции, а о заключении некоего договора с "независимыми" ЛНР и ДНР во главе с типа "признанными" лидерами о создании конфедерации. 

Они могут осуществить это либо через широкий компромисс (который задумывался на базе "Минска-2"), либо силой оружия, как это было в 2014-2015 годах. Другими словами, пресловутый вопрос "прямых переговоров" с лидерами самопровозглашенных республик остается актуальным, но уже в другой форме.

К тому же, решение признать ЛНР/ДНР не просто усиливает в Украине группировку российских войск и цементирует их контроль над Донбассом на долгие годы вперед. Оно еще и актуализирует вопрос НАТО и ЕС в самой Украине. Ведь теперь сторонники евроатлантической интеграции будут снова педалировать вопрос членства как "гарантии" от агрессии РФ. 

И тут Западу снова придется объяснять, почему это сложно и рискованно. В этом случае уровень разочарования украинцев в Западе, который начал расти с прошлого года, упадет еще сильнее.

Трехзадачность России 

Наконец, три уровня задач, которые преследует Россия в своей внешней политике: локальный, региональный и глобальный, остаются неизменными. 

На локальном уровне признанием Донбасса Россия решает задачу поднятия рейтингов среди населения и консолидации своего влияния вдоль "ближайшей периферии". 

На региональном уровне Россия решила самостоятельно создать ту реальность, которую они требовали от Запада признать: их собственный "пояс безопасности" и сфера влияния вблизи границ. 

На глобальном уровне цели РФ остаются тоже неизменными: все это делается ради того, чтобы "пережить" межсистемный переход в международных отношениях, потянуть время и максимизировать свое влияние и прибыль от старого ресурсного уклада (нефть, газ, уголь) и выкроить для себя место альтернативного центра влияния в многополюсном миропорядке.

Для Украины крайне важно сейчас выдержать баланс в своей риторике и не скатиться в какую-то из крайностей. 

Кроме того, смерть минских соглашений должна стать главной идеей нашего нарратива на всех международных площадках. Ключевое пространство у нас сейчас — дипломатическое. 

Решение Путина дает нам множество аргументов для усиления своей позиции с 2014 года и консолидации усилий для давления на РФ.