Премьериада: Как будут выбирать премьер-министра

Всякий раз, когда нужно говорить об институтах, у нас говорят о людях. Вот и сейчас, когда обсуждаются кандидатуры на премьера, обсуждают только фамилии и имидж этих людей. Рашкован? Данилюк? Коболев? Витренко? Гончарук? Публика угадывает, у кого больше шансов возглавить правительство, и анализирует, кто может стать более эффективным реформатором.

Этот путь «от фамилии» не позволяет понять ни ту проблематику, с которой столкнётся новый премьер-министр. Ни те рамки дозволенного, которые уже выставило общество по отношению к новому правительству, хотя новый Кабмин ещё только в начальной стадии формирования.

Чтобы не было провала, нужно задуматься не только о личностях. Но и об эмоциональной и управленческой среде, в которой новому премьеру придётся работать. Если не задумаются – и в том числе на Банковой, – это создаст проблемы для всех и закончится ещё одним утраченным шансом.

Доверие людей

Опыт предыдущих пяти лет показал, что большинству наших людей невозможно объяснить даже базовые экономические вещи.

Например, что нельзя поднимать зарплаты и пенсии в разы всем, кто этого хочет или даже заслуживает, если экономика эти деньги просто не зарабатывает. Или что нельзя снизить тарифы волевым решением, если не подумать, кто и за чей счёт будет компенсировать разницу между «льготной» и реальной ценами на энергоресурсы. Нельзя платить чиновникам зарплату в 10 тысяч гривен или даже меньше и ожидать от них компетенций, которые позволят государству быть успешным в современном мире. Нельзя противиться трудовой иммиграции в страну, руководствуясь банальной ксенофобией, если одна из опаснейших тенденций в стране – это сокращение рабочей силы...

В общем, есть десятки таких чисто экономических «нельзя», о которых большинство наших людей думают, что на самом деле – можно, но какие-то злые силы типа МВФ или олигархов не дают это делать.

И нужно просто принять как данность: с экономической безграмотностью существенной части наших сограждан – то есть электората – мы всегда будем жить. Безграмотность сама по себе в контакте с политической реальностью и решениями государства всегда будет провоцировать всплески негативных эмоций в обществе. А значит, важно – не создавать в правительстве точки концентрации таких негативных эмоций. Например, на фигуре премьера.

Почему это важно? Любое правительство не может действовать в вакууме. Оно будет сталкиваться с сопротивлением, критикой (часто очень несправедливой) и политическим давлением. Если это правительство реформаторское, то ему придётся бороться, в первую очередь, со стереотипами, которые доминируют в обществе и как раз и отвечают за то плачевное состояние дел, которое призваны изменить реформы.

Поэтому доверие людей к правительству и, что особенно важно, к фигуре премьера – это один из главных политических ресурсов власти. Не будет доверия – это исказит результат.

А что у нас в анамнезе состояния общества на сегодня? По итогам первой пятилетки после Майдана у нас большинство сограждан считает, скажем, Валерию Гонтареву воплощением зла. И не считает позитивной ту политику, которую Нацбанк при Гонтаревой проводил в банковской сфере. У нас МВФ – это позитивные три буквы для абсолютного меньшинства сограждан. А ключевые для МВФ темы вроде приватизации, запуска рынка земли и освобождения тарифов от социалистического контроля – в списке главных раздражителей для избирателей.

Давайте представим, что на таком фоне премьер-министром становится Владислав Рашкован. Классный финансист, отличный парень, но...

Работает в МВФ. А ещё работал в Нацбанке при Валерии Гонтаревой и с тех пор не сказал о ней публично ни одного плохого слова. Как его воспримут наши люди? А особенно в том случае, если политические оппоненты начнут выискивать его старые интервью, в которых он рассуждает о приватизации сельских больниц, о сокращении числа университетов или о трудовой иммиграции.

Ясно, как воспримут. Негативно. Эмоционально.

Ещё раз: нужно держать в уме реальный политический вес экономических заблуждений большинства избирателей. Если Рашкован – премьер, это значит, что у него будет антирейтинг уже на старте – от негативного восприятия в нашем обществе МВФ, Гонтаревой и так далее. А это, в свою очередь, станет проблемой уже для правительства как института. Сразу минус доверие.

К тому же, простого человека нельзя будет даже убедить, что такой премьер выбран самим президентом Зеленским, а не навязан ему извне – из того же МВФ.

То же самое актуально, если выбрать на премьер-министра Андрея Коболева или Юрия Витренко. Это тоже классные менеджеры, хорошие парни. Возможно, на английском говорят даже лучше, чем на русском или украинском. Плюс, у них большой опыт успешного противостояния с «Газпромом» и Россией. Но...

Они тоже проблемны с точки зрения доверия. Негативное восприятие избирателями темы тарифов и ещё больше темы многомиллионных премий в Нафтогазе сделает Коболева или Витренко уже со старта в правительстве токсичными для очень многих.

Монстр Кабмина

Точно так же, как экономическую безграмотность большинства избирателей, нужно держать в уме и тот факт, что у нас мало кто понимает, что премьер-министр в нашей государственной системе – очень ограничен функционально. Вот просто так устроен Кабмин – часто бывает, что какой-нибудь министр влиятельнее, чем даже глава правительства.

Как это работает? В правительстве есть четыре супер-позиции: министр Кабинета министров, министерство юстиции, министерство экономики и министерство финансов. Если максимально упростить, то их сила в следующем.

Министр Кабинета министров реально контролирует, какие акты и проекты решений попадают на утверждение правительства. Он может «потерять» любую бумажку. Через министерство юстиции проходят вообще все акты и решения Кабмина, вице-премьеров, министров. Реально, Минюст может «завернуть» любое решение. И то же самое могут сделать Минэкономики и Минфин – они проверяют проекты решений на полезность для экономики и финансовую обеспеченность. То есть, если честно, тоже могут «завернуть» любую «бумажку».

В общем, премьер-министр без этих четырёх супер-позиций – ноль.

Вот у Владимира Гройсмана есть свой министр Кабмина Александр Саенко и вполне рабочие отношения с супер-министерствами. Плюс, поскольку Кабмин это коллегиальный орган, его решения утверждаются общим голосованием. Соответственно, премьеру нужна поддержка. Гройсману удалось её мобилизовать для себя даже при том, что у него нет своей фракции в уходящей Верховной Раде, а в правительстве есть недружественные по отношению к нему фигуры.

Сможет ли новый премьер быть таким же умелым аппаратчиком, как Гройсман? Это на самом деле очень важный вопрос. Если нет, завалится вся работа правительства.

Факт в том, что кого бы ни выбрал Зеленский в качестве нового премьера, ему придётся работать с тем же аппаратным монстром Кабмина, который был при Гройсмане, при Яценюке и при любом предыдущем премьер-министре. Новому премьеру тоже нужен будет свой министр Кабмина, свои или хотя бы какие-то понятные руководители трёх супер-министерств и в целом такой состав правительства, с которым у премьера не будет больших идейных и личных противоречий.

И, конечно, нужно будет ещё не войти в какой-нибудь конфликт с самим Владимиром Зеленским и его Офисом, чтобы гарантировать правительству комфортную работу с президентом и большинством в Верховной Раде.

Если всё это держать в уме, то получается, что и Александр Данилюк с Айварасом Абромавичусом – не лучшие кандидаты.

Во-первых, они уже работали на высоких позициях в правительстве при старой власти. То есть у них уже на старте минус по доверию избирателей. Во-вторых, вряд ли у них наготове своя команда для этих супер-позиций в правительстве. А получится ли у них сработаться с людьми из Офиса Зеленского, когда дело дойдёт до реального управления центральными органами власти, – трудно спрогнозировать. И, в-третьих, у этих людей слишком самоуверенные характеры, чтобы работать неконфликтно. Как, кстати, и у Рашкована.

Это не та публика, которой будет просто – мириться с трудностями, считаться с бюрократическим монстром и спокойно идти к цели, уговаривая тех, кто что-то не понял, чтобы они наконец-то поняли. Велика вероятность конфликта личностей вместо перестройки или создания институтов.

Рашкован, правда, показал за время работы в Нацбанке, что ему и бюрократические монстры по плечу. Но... Ещё раз: в Нацбанке при Гонтаревой.

Гончарук

Алексей Гончарук на этом фоне выглядит по-другому.

Да, на первый взгляд, он не кажется таким же реформаторским героем, как Рашкован или Абромавичус. И у Гончарука наверняка меньше связей на Западе, чем у Данилюка или Коболева с Витренко.

Но при этом у него своеобразный характер – он готов долго и подробно убеждать, что определённые решения нужны, не идёт напролом и не плодит конфликты.

Гончарук не занимал раньше высоких постов. Тем не менее, с 2015 по 2019 годы возглавлял малозаметный Офис эффективного регулирования – структуру, из которой прекрасно видно всю монструозность Кабмина и в которой он же (Гончарук) и отвечал за разработку решений, необходимых, чтобы сделать государство разумнее. То есть, чтобы создавать или менять институты, а не просто какие-то фамилии. У него наверняка есть пакет накопленных инициатив. Оттуда же у Гончарука и набор людей, на которых он мог бы опереться.

Плюс, для большинства избирателей Гончарук – это новое чистое лицо. О нём никто ничего толком не скажет, кроме того, что он успел поработать в Офисе президента после выборов. И что он был туда приглашён Андреем Богданом. За Гончаруком нет негатива ни от медийного образа МВФ или Нафтогаза, ни шлейфа от каких-то старых скандалов.

Так что, неудивительно, что именно Гончарук на сегодня – на высокой (если не сказать, что на самой высокой) строчке в списке кандидатов на премьерство у Зеленского.

И если такое премьерство состоится, то это будет хорошая новость.

Специально для LIGA.net

• Читайте также: Какое правительство нужно Украине