Парижское послевкусие: может, стоит подумать о плане Б – стене?

Прорыва нормандский саммит Украине не принес. Стороны подписали "общие согласованные выводы", большая часть которых была прописана еще в начале сентября. И это коммюнике можно описать в трех словах: "договорились дальше договариваться".

Главное достижение саммита – договоренность начать обмен пленными. В коммюнике зафиксировано, что обмен "всех на всех" должен произойти до конца года. Однако на практике все не так просто.

Во-первых, до Нового года возможна только первая часть большого обмена и речь идет только о пленных с оккупированной части Донбасса, что в любом случае является позитивным результатом. Президент Зеленский уже заявил, что домой могут вернуться 72 украинца. В то же время боевики якобы подтвердили украинской стороне 53 человека. Поэтому сейчас нас ожидает тяжелый процесс верификации.

Читайте также - Встреча N4: у Путина своя интерпретация договоренностей 

Также в Париже договорились о разведении сил на линии соприкосновения в трех новых точках. Точки еще предстоит определить Генштабу Украины и согласовать в Минске. Путин настаивал на разведении войск по всей линии. Зеленский на это не согласился и предложил в качестве компромисса найти три "безопасных" точки. На разведения отвели четыре месяца. При этом, по словам Зеленского, на отвод войск по всей линии в таком темпе может уйти 6-8 лет.

Кроме того, в коммюнике идет речь о необходимости расширить мандат ОБСЕ до формата 24/7. Однако, не будем забывать, что в ОБСЕ ситуация с российским влиянием примерно такая же, как и в ПАСЕ. 

Главные "обязательства", которые на себя взял Зеленский, это имплементация формулы Штайнмайера в украинское законодательство и продление закона об особом статусе. Именно по этим пунктам у меня сложилось впечатление, что Зеленский и Путин были на разных мероприятиях.

Читайте также - Зеленский делает то, что должен 

Сначала президент Украины говорит, что никакой федерализации не допустит, а уже через пять минут Путин настаивает на закреплении особого статуса в Конституции.

К тому же российские СМИ почему-то решили, что по итогам Парижа Украина обязуется внести формулу Штайнмайера в Конституцию, хотя Зеленский говорит о ее имплементации в закон об особом статусе. 

Самым большим камнем преткновения стал вопрос местных выборов. В этой связи Зеленский предложил подкорректировать минские соглашения, что вызвало жесткую реакцию Путина.

Оно и неудивительно. Ведь в минских соглашениях четко написано, что контроль над границей Украина начинает получать только после выборов. А у Зеленского хотят, чтобы Украина контролировала границу на момент проведения выборов. И в качестве компромисса предлагали внедрение формулы Штайнмайера в наше законодательство. Путин на это не согласился.

Читайте также - Встреча в Париже удалась 

В любом случае встреча с Путиным – это победа. Договоренности по пленным – это победа. Красные линии не пересечены – это победа. Но что должно изменить позицию Путина по минским соглашениям через четыре месяца – непонятно.

Он позволит Зеленскому выполнить свои предвыборные обещания и закончить войну только на выгодных Кремлю условиях. И если следующая нормандская встреча принесет такой же декларативный характер, то нет ли смысла думать о плане Б – стене?

Републикация полной версии материала запрещена (без письменного разрешения редакции)