Информационные связи массового поражения

С тех пор, как появилась информация о вмешательстве России в выборы президента США в 2016 году, европейские структуры действуют исходя из возможности аналогичных атак. Но не только европейцы придают значение этой истории. Руководство Китая определенно готово использовать успешный опыт Кремля.

Для председателя КНР Си Цзиньпина поддержание внутренней стабильности является одним из главных приоритетов, что подчеркивается размером ежегодного бюджета Китая на внутреннюю безопасность. Особенно если учесть, что официально заявленные в нем 100 миллиардов долларов - это явно заниженная цифра. Как и расходы на оборону, реальные расходы намного выше из-за неявных затрат, в том числе на новые исследования и разработки.

Например, Китай изучает, как искусственный интеллект (AI) и технологии big data могут использоваться для мониторинга всего - от социальных сетей до безналичных транзакций, - и планирует присвоить всем гражданам рейтинг социальной надежности, чтобы выявлять потенциальных нарушителей спокойствия. Оруэлловская стратегия режима целенаправленно сосредоточена на социальных сетях и призвана контролировать не только упомянутую выше активность, но и то, какая информация извне поступает в страну и что из нее может быть использовано в государственных интересах.

Более того: власти приводят технологические компании в соответствие с жесткими новыми законами и принципами кибербезопасности. Для председателя Си легкость, с которой Кремлю удалось манипулировать Facebook и Twitter, доказала необходимость более жесткого контроля над собственными платформами социальных сетей Китая. Китайское правительство теперь запрашивает для своих представителей места в советах компаний вроде WeChat, Weibo и Tencent и требует доступ к персональным данным пользователей.

Китайские кибер-шпионы также изучают достижения России. Разумеется, китайские хакеры не испытывают недостатка в технических ресурсах. Они уже проводили кибератаки против президентской кампании в США, экспатриантов из тибетских движений и уйгурских активистов. Они внедрились в западные аналитические центры и университеты, которые изучают Китай. Они даже взломали сервера западных новостных агентств, которые опубликовали неудобные для власти истории о богатстве китайских лидеров. Тем не менее, китайцы могут много чему научиться у российской вышколенной и военизированной армии троллей и ботов.

Стратеги Народно-освободительной армии Китая, скорее всего, тоже обратят внимание на находки Кремля, чтобы усовершенствовать собственную тактику кибервойны. Китайское стратегическое представление о "противостоянии систем" предполагает, что политические, социальные и экономические институты противника, особенно средства массовой информации, заблаговременно начинают готовить почву для обострения ситуации. Распространение россиянами фейковых новостей и теорий заговора через финансируемые государством СМИ RT и Sputnik было в этом смысле весьма поучительным.

Помимо расширения кибер-потенциала, председатель Си также развивает "мягкую силу" Китая посредством экономических, социальных, культурных и медиа-инициатив. И хотя он еще не подключил эти программы к тайным намерениям, вроде проведения дерзких атак вроде той, которая взбаламутила президентские выборы 2016 года, он определенно создает для этого предпосылки. Недавно выяснилось, что Китай проводит широкомасштабные операции по усилению своего влияния в Австралии, используя официальные ресурсы кампусов для наблюдения за китайскими студентами, интересными для китайцев бизнес-ассоциациями, поведением дипломатов и воздействия на местные медиа на китайском языке. В конце прошлого года австралийский сенатор был вынужден уйти в отставку из-за его предполагаемых связей с китайским миллиардером.

Китай также расширяет через медиа свое присутствие в мире. По некоторым оценкам, правительство ежегодно вливает около 7 миллиардов долларов США в создание новых средства массовой информации и вещательных компаний за рубежом. Официальное информационное агентство Синьхуа имеет более 170 бюро по всему миру и публикует новости на восьми языках. Центральное телевидение Китая (CCTV) имеет более 70 зарубежных бюро и транслируется в 171 стране на шести языках. China Radio International - вторая после BBC по величине радиовещательная компания мира, работающая на 64 языках, имеющая 32 представительства за рубежом и до 90 радиостанций по всему миру.

Ни одна из этих организаций пока не позиционирует себя как международный источник новостей. Но они уже стали важным источником информации для людей в регионах с недостаточным уровнем медиа-охвата, - таких как Ближний Восток и Африка, где они внедряют миропонимание с точки зрения Китая и создают симпатизирующие ему аудитории.

В то же время Китай покупает нативную рекламу в австралийских, американских и европейских газетах. Это позволяет Китаю размещать отражающий его позицию контент по спорным вопросам, - таким как его военизированное островное строительство в Южно-Китайском море, - рядом с редакционными статьями этих изданий.

Председатель Си также делает долгосрочные вклады, одобряя инвестиции в кино и другие формы массового развлечения, чтобы влиять на то, как глобальная массовая культура относится ко всему китайскому. Несмотря на недавний пересмотр китайского подхода в части международного движения капитала, китайские компании все еще держат крупные доли в индустрии Голливуда. Вклады только одного китайского конгломерата "Далиен Ванда" в развлекательные активы в Соединенных Штатах, Европе и Австралии составляют около 10 миллиардов долларов. Другие китайские интернет-гиганты, такие как Alibaba, Tencent и Hony Capital, а также государственные компании вроде China Film Group, вложили в американские кинокомпании десятки миллиардов долларов.

Благодаря этим финансовым инструментам китайское правительство получило доступ к рычагам, которые далеко превосходят возможности старомодной цензуры. Голливудские студийные боссы, нацеленные на доходы от огромного внутреннего рынка Китая, постоянно испытывают соблазн прислушаться к "творческим" запросам инвестора насчет особенностей сценарных решений, одобрении или отклонении проектов и так далее. В 2017 году сборы от проката фильмов в Китае составили 8,6 миллиардов долларов и уступают только результатам проката в Северной Америке. И это несмотря на то, что Китай позволяет ежегодно допускать в национальный прокат только 38 иностранных фильмов, что побуждает кинематографистов идти на любые компромиссы, чтобы угодить цензурным требованиям.

Конечно, голливудские боссы - не единственные западники, которые помогают председателю Си реализовать его повестку. Технологические кампании тоже делают вклад в его политику - от недавнего решения Apple отказаться от хранения пользовательских данных китайцев в пользу китайского партнера и заявления Google о том, что он разместит новый исследовательский центр AI в Китае. Американские техногиганты не просто заключают сделки в интересах "заинтересованных сторон", они также передают председателю Си и его кибер-оперативникам свои патентные технологии и ноу-хау, и даже потенциальный доступ к ключевым американским ресурсам.

Это ставит очевидный вопрос: если даже Россия, которая не выстроила таких стратегических связей, смогла вмешаться в президентские выборы в США, что окажется доступно в ближайшие годы Китаю, который такие связи выстроил? Считать, что единственный интерес Китая заключается в том, чтобы зарабатывать деньги, как сказал один известный голливудский персонаж, было бы "крайне наивно и опасно".

Кент Харрингтон
бывший старший аналитик и директор по публичным связям ЦРУ

Copyright: Project Syndicate, 2018

Читайте также: Почему Америка оказалась уязвима для российской дезинформации

Подписывайтесь на аккаунт LIGA.net в Twitter, Facebook и Google+: в одной ленте - все, что стоит знать о политике, экономике, бизнесе и финансах.