Максим Китугин: Русские кадровики входили в Донбасс массово

"Танк для меня - это мощь. Это моя защита и моя жизнь", - говорит майор-танкист Максим Китугин. Ему 30 лет, и последние четыре года он провел на войне. Максим уехал на фронт в Донбасс в первые дни российской агрессии, в апреле 2014 года. Прошел Славянск, Краматорск, Попасную, Первомайск, но самые страшные бои в его жизни, признается он, пришлись на Дебальцево.

В конце августа Максим Китугин был назначен командиром танкового батальона в своей 17-й ОТБр (Кривой Рог).

В интервью LIGA.net Максим рассказал, что танкисты делают в Донбассе, как приходилось вести танковые дуэли с российскими кадровыми военными под Дебальцево и насколько изменилась украинская армия за четыре года войны.

Максим Китугин на "кресте" под Дебальцево, декабрь 2014 года (все фото - личный архив)

Танковые войска - это стальной щит. Бронированный кулак армии, который пробивает оборону противника. Так пишут во всех военных учебниках. На практике мы доказали это в 2014 году в тяжелых боях под Дебальцево, когда уничтожали тяжелую бронированную технику. Россияне использовали там танки Т-64 и Т-72 ("Урал").

У меня с армией долгая история. Я воспитывался на патриотизме, не одно поколение в моей семье прошло через танковые войска. Оба дедушки военные, отец - тоже. К тому же, я житель Кривого Рога, перед глазами всегда были танковые полигоны и танкисты. Поэтому по окончанию средней школы я выбрал для себя военный путь и поступил сначала в суворовский Криворожский военный лицей. А в 2009 году я закончил Львовский институт Сухопутных войск по специальности "командир танкового взвода".

После вуза поступил на службу. Ничем, кроме танковых войск, даже не интересовался.

К марту 2014 года, когда началась война с Россией, я был командиром танковой роты. 9 апреля в этой должности выехал в зону АТО в составе стрелкового батальона. Славянск, Краматорск, Попасная, Первомайск - там мы воевали в первые месяцы.

2014 и 2015 год были самыми сложными. В сентябре первого года войны, когда шла третья волна мобилизации, мы вернулись из зоны АТО. Отобрали мобилизированных, отыграли слаженность экипажей и уехали в город Дебальцево, который удерживали наши войска.

Мы оставались там до 20 февраля 2015 года, пока не поступил приказ отходить от Дебальцево. Я нес службу у Малоорловки, а с октября по январь - на блокпосту Балу. Здесь были самые сильные бои в моей жизни, - когда мы стояли на перекрестке Балу. Вплоть до танковых дуэлей с российскими военными.

Передняя линия обороны тогда проходила через Никишино, Ридкодуб, Балу и Чернухино. Со стороны населенного пункта Фащивка выезжали танки с русскими и, на военном жаргоне, пытались поймать нас на живца. Один танк выезжал, заманивал на себя. Так как наша техника стояла в укрытии, приходилось выезжать, чтобы дать отпор противнику. Были такие случаи, что мы выезжали, а сбоку из посадки между опорными пунктами выходили их танки. Били нам в бок.

Но мы быстро поняли эту тактику и начали использовать против них же. Вплоть до того, что устраивали имитацию передвижения нашей техники. Они не выдерживали, раскрывали свои огневые позиции. И тогда мы наносили удар.

Подбитый танкистами БТР боевиков: бои под Малоорловкой, 2014 год

"Мой танчик": на заднем плане Т-64 Максима Китугина под Малоорловкой

Самое слабое место танка - его бока (левый и правый). Если сюда попадает снаряд, то это могло привести к подрыву боекомплекта танка. А если попадание приходится на моторно-трансмиссионное отделение, то, соответственно, танк останавливался и становился легкой мишенью не только для танкистов, но и для гранатометчиков, артиллерии.

Каждый род войск во время боевых действий играет исключительную роль. Неважно, какой это бой: наступательный или оборонительный. Например, ни одна атака не начинается без артподготовки. Танкисты отвечают за уничтожение тяжелой и бронированной техники противника. Пехота - это захват опорных пунктов, блокпостов. У каждого своя роль.

Под Дебальцево мы стояли в обороне и уничтожали тяжелую бронированную технику противника. Несколько экземпляров удалось захватить.

Русские кадровики входили туда массово. Все мы понимаем, что когда военные стоят на одном месте, держат один блокпост, то начинают получать информацию об обстановке, в том числе и данные разведки. Мы всегда знали, когда прибывала морская пехота Российской Федерации, когда приезжали танкисты, когда - механизированные бригады кадровых российских войск. Были случаи, что российские военные тупо дороги путали и к нам приходили. Мы их брали в плен. Российские паспорта, все как положено.

В Малоорловке произошел такой случай: мы поймали кадыровца. Шахта "Енакиевская" уже была не под нашим контролем. Они ехали в сторону Шахтерска, но перепутали две дороги. Просто одна шла перед шахтой, а вторая за ней. Мы остановили автомобиль, в нем сидели женщина и мужчина-чеченец. Изначально подумали, что это снайперская пара. Позже стало известно, что они ездили собирать информацию.

Мы совершенствовали навыки в боях. Но я не могу сказать, что пришли в АТО с нуля.

Понятно, что до агрессии РФ в Крыму и на Донбассе Украина не принимала участия в военных действиях такого масштаба. Мы изучали на месте, учились. Тем не менее, ни один танкист не был отправлен в АТО, если у него не было ни малейшего понятия, никакой подготовки. Я говорю об этом уверенно, потому что на тот момент командовал ротой. Каждый экипаж, взвод, рота прошли боевое слаживание.

Максим (слева) с побратимами в Никишино, начало зимы 2014 года

Были люди и молодые, и взрослые. Кто-то тридцать лет назад служил за рубежом на танках, кто-то просто прошел срочку. Но у всех был немаленький багаж знаний и практических умений, которые помогли им вести боевые действия по обороне Украины.

За четыре года войны армия сделала большой прорыв. Часть в 2014 году нам только хотелось получить ту или иную технику, а теперь она у нас есть. Плюс большой багаж знаний. За эти годы мы действительно научились воевать. Свои умения мы совершенствуем на полевых занятиях и учениях. Разница между нами теми и нами сейчас - огромная.

После 2015 года мы продолжаем выезжать в зону боевых действий Операции объединенных сил. Хотя часть времени проводим и в тылу, на полигонах. Восстанавливаем технику, продолжаем учиться, тренируемся, проводим мероприятия по боевому слаживанию.

Когда я выбирал военную карьеру, то не думал, что Россия на нас нападет. Хотя мне всегда хотелось попасть в ротацию куда-нибудь в Сьерра-Лионе, чтобы попробовать себя в военных реалиях. Но что эти реалии придут в Украину, что мы будем в своей стране вести боевые действия и нам придется получать такой опыт - нет, такого я не представлял. Разом переможемо!