Рязанов - это благородство. Миссия великого режиссера

Из всего многолетнего знакомства с творчеством Эльдара Рязанова почему-то ярче всего запомнил всего лишь один эпизод. Я еще школьник, мы с родителями приезжаем на отдых в Юрмалу, оставляем вещи и первое, что делаем - еще до прогулки на море, еще до ужина, еще до отдыха после поездки - буквально бежим в соседний кинотеатр смотреть рязановский "Гараж". Запрещенный к показу в Украинской ССР, но по непонятным причинам разрешенный в советской Латвии. Фильм идет с латышскими субтитрами, в зале ни одного свободного места - еще удивительно, что мы так сразу попали - местных жителей, судя по всему, не так уж много, время дневное - зато уйма отдыхающих, таких же обделенных "Гаражом" у себя дома. Зал смотрит в экран как зачарованный, то и дело взрываясь смехом и аплодисментами. Но над всем этим немой вопрос - как это разрешили, пусть даже и здесь? И точное понимание, почему запретили в твоей собственной республике. Потому что это правда.

Когда спустя десятилетия я рассказал об этом эпизоде Эльдару Александровичу, он лишь грустно улыбнулся - у него была такая понимающая, чуть растерянная улыбка для подобных случаев - и сказал, что жизнь всегда сложнее и интереснее, чем кажется. Рассказывать мне, как он боролся за "Гараж" Рязанов не стал - он не стремился выглядеть героем в глазах окружающих, напротив - ему было важно восприниматься человеком, проживающим жизнь легко и интересно, среди замечательных людей, прекрасных стихов и удивительных мелодий. Рязанов не просто хотел жить по-человечески - он хотел продемонстрировать, что так жить можно и нужно, даже в Советском Союзе. Поэтому о том, как он боролся, можно было узнать из книг, в крайнем случае - из больших откровенных интервью последних  десятилетий, но никогда - из неформального общения. В неформальном общении лучше было поговорить о чем-то нормальном, живом, неказенном. Потому что вот эта идея - жизни по-человечески - она ведь была основной в творчестве Эльдара Рязанова. Эту идею нормальной жизни и нравственной чистоты он успешно противопоставлял советской казенщине и моральному бесчестию - и практически всегда выигрывал, хотя, казалось, был обречен на поражение.

Если посмотреть на его фильмографию, то мы увидим, что каждый его удачный фильм - это не просто комедия или мелодрама, а маленькая революция. До "Карнавальной ночи" не было принято просто радоваться - без пафоса, без патриотических песен и лекций о руководящей роли партии - так, что когда лектор общества "Знание" в блестящем исполнении Сергея Филиппова выходил на сцену со своим "есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе - какая разница?" - все мы точно понимали, о чем именно идет речь. До "Иронии судьбы" обычная любовная история тоже не воспринималась, как нечто само собой разумеющееся, а тут оказалось, что право на внезапные чувства имеют люди из соседнего подъезда, при этом они - врач и учительница. Врач и учительница, не сталевар и доярка, заметьте - сейчас уже и не объяснить, какая эта была диверсия против той "реальности", которая выстраивалась советским кинематографом.

Таких примеров можно привести множество, но самое важное - все эти примеры опрокидывали модель советского жизненного успеха. В фильмах Рязанова негодяй и идиот был негодяем и идиотом - даже если он добивался карьерного роста, званий и должностей. А порядочный человек был порядочным человеком - даже если он ничего такого не мог добиться в сложившихся обстоятельствах. В "Служебном романе" Калугина превращалась в человека из "мымры" не только благодаря роману с Новосельцевым, но и с помощью своей секретарши Верочки - подумать только, какая-то там секретарша командовала ответственным работником, наверняка членом райкома, а то и горкома. Это нам смешно, это Рязанову было смешно, а репертуарной комиссии Мосфильма было не смешно, уверяю вас.

Недавно кто-то написал, что эти фильмы нужно перестать смотреть, потому что очень уж они "советские". Да, антисоветскими их не назовешь. Но если представить себе каждый из рязановских культовых фильмов - ну кроме разве "Гаража" - снятым где-нибудь во Франции или Италии - что изменилось бы? "Ирония судьбы" - это обычный французский фильм о милых людях, которые запутались в собственных чувствах и отношениях. "Берегись автомобиля" - обычный итальянский фильм о честном маргинале, который борется с негодяями собственными средствами, презирая лживый закон и коррумпированные правоохранительные органы. "Служебный роман" мог бы случиться в любом американском офисе, только без райкома. И эта идея - жить, как ни в чем не бывало, не замечая системы и показывая, что эта система слабее жизни - главная идея рязановского творчества советских времен. То, что сделало его не просто комедиографом, но нравственным ориентиром людей, стремившихся оставаться нормальными и порядочными. Стремившихся не быть Самохваловыми - даже если таких посылают за границу.

Именно поэтому советский и постсоветский Рязанов - это два разных режиссера. На всем постсоветском творчестве Рязанова - печать растерянности, понимания того, что старый мир разрушается, а в новом его идеалы все равно не торжествуют, что он - в одиночестве. Я смотрел "Небеса обетованные", теперь уже почти позабытую картину мэтра, в московском Белом доме на специальном сеансе для его защитников. Хорошо помню реакцию собравшихся - фильм снимался еще до августовского путча, он был о равнодушии общества к "маленьким" заблудившимся людям, и зрителям казалось, что они стояли на баррикадах именно для того, чтобы ничего подобного не было. А фильм оказался пророческим - потому что теперь будет только так, сочувствие и порядочность будут отступать перед вседозволенностью и цинизмом, а "маленькому" человеку в России останется разве что аплодировать телевизору. Рязанов снял еще несколько таких фильмов - да, это все еще был он, но уже в глубоком мучительном кризисе, схожем с кризисом, переживаемым всем постсоветским обществом. Он оставался верен своим нравственным идеалам, но в условиях их сознательного отвержения эта верность становилась все более нарочитой, а интерес к новым фильмам Рязанова - все более антикварным. В результате его последний фильм - "Андерсен. Жизнь без любви" - это уже почти автобиография, жизнь признанного, но потерявшегося во времени и непонятого современниками гения. Конечно, зрителям новой эпохи эта автобиографичность была совершенно неочевидна - они видели перед собой народного артиста СССР, лауреата всевозможных премий, лучшего комедиографа страны, любимца фортуны и искренне не понимали, как можно еще чего-то хотеть, о чем-то переживать.

А он не был счастлив. И не скрывал этого. Не был счастлив, потому что не был понят по-настоящему. В свой последний фильм об Андерсене он включил вставную легендарную новеллу о короле Дании, который в момент насилия над своими еврейскими подданными нашивает желтую звезду и выезжает на прогулку по Копенгагену. И все в России, помню, недоумевали: а зачем это, а почему это, совсем дед из ума выжил, какое это отношение имеет к Андерсену?

А такое. И к Андерсену, и к Рязанову. Потому что есть нечто, неподвластное времени - назад ли его отматывай, вперед ли. Потому что Рязанов - это не добрая рождественская улыбка, не едкая насмешка над неуклюжим злом и даже не смех сквозь слезы.

Рязанов - это благородство.

Виталий Портников, журналист

Подписывайтесь на аккаунт ЛІГА.net в Twitter и Facebook: в одной ленте - все, что стоит знать о политике, экономике, бизнесе и финансах.