Ключевая проблема Европы
Избрание Эммануэля Макрона президентом Франции и вероятное продолжение канцлерства Ангелы Меркель в Германии резко контрастируют с развитием событий в остальных странах Европы, которые становятся все более нестабильными и непредсказуемыми. Можно даже задаться вопросом, а не становится ли франко-германский центр Евросоюза слишком "твердым" для остальных стран этого блока. Если это так, тогда всем, кто мечтает о "более тесной" европейской интеграции, вероятно, придется смириться лишь с немного расширенной версией франко-германской оси.
Европу сегодня разрывают центробежные силы, в частности, сепаратистское движение в Каталонии, а также более приглушенное стремление к автономии в итальянских регионах Ломбардия и Венето. Крайне правые популисты сейчас у власти в Венгрии и Польше и могут добиться успеха еще и в Австрии. Крайне левые популисты правят в Греции, а центристский популизм, похоже, овладевает Чехией, где магнат Андрей Бабиш вскоре может стать новым премьер-министром страны.
Читайте также: Тень олигарха над Чехией
Очевидно, что в ЕС выплеснулось наружу острое недовольство избирателей самого разного политического спектра, о чем свидетельствует и название победившей партии Бабиша - "Акция недовольных граждан". Но не так очевидны истинные причины этого недовольства.
Часто говорят, что популизм является неизбежной реакцией жертв глобализации. Но это мнение опровергается хорошими экономическими показателями Чехии, Венгрии и Польши. И оно не объясняет, почему каталонский кризис разразился именно в тот момент, когда в Испании происходит уверенное восстановление экономики, и почему Греция остается слабой. Приток беженцев - это еще один популярный "обвиняемый", но у него есть убедительное алиби: в странах, которые возглавили атаку на миграционную политику ЕС, беженцев очень мало.
Для выявления истоков европейского недовольства нам нужно проанализировать давно устоявшиеся представления о том, что лидером в Европе всегда должен быть франко-немецкий альянс, который на протяжении десятилетий играл роль главного мотора европейской интеграции. В послевоенный период президент Франции Шарль де Голль начал тесно сотрудничать с канцлером Западной Германии Конрадом Аденауэром, и подобное сотрудничество продолжалось до 1990-х годов - эпохи дружбы Франсуа Миттерана с Гельмутом Колем.
Такая история давно привела к появлению представлений, что остальная Европа должна просто принимать все, о чем Франция и Германия смогут договориться. Однако во время кризиса еврозоны, который начался в конце 2009 года, власть постепенно стала уходить от Франции к Германии, а в Европе многие начали воспринимать обе страны как тиранов. По данным опросов, в глазах представителей других стран Европы французы и немцы сейчас находятся внизу рейтинга доверия.
Читайте также: Куда смещается политический центр в Европе
Конечно, Меркель способствовала поляризации. До сентября 2015 года многие европейцы считали, что она слишком сильно полагается на режим бюджетной экономии, который усиливал кризис евро. Но затем она превратилась в лидера гуманитарной политики Европы в ответ на кризис беженцев, заслужив похвалу от былых критиков, но осуждение со стороны популистов и других националистов, которые выступают против ЕС, прежде всего, в Великобритании, Франции и Центральной Европе. Теперь популисты возлагают на нее вину не только за беженцев, но и за терроризм.
Макрон тоже не пользуется особой популярностью в Центральной и Восточной Европе. В некоторых странах из-за своей критики "Директивы о командированных работниках" (она дает работникам стран региона возможность успешно конкурировать с западноевропейскими зарплатами, при этом избегая налогов на фонд оплаты труда) он превратился в такого же злодея, как Меркель.
Во время кризиса евро многие греческие, итальянские и испанские политики видели во Франции противовес Германии. Они полагали, что Франция способна умерить немецкие требования жесткой бюджетной экономии и добиться увеличения инвестиций в госсектор. Но все это оказалось иллюзией, ошибочным пониманием роли Франции во франко-немецком партнерстве. В соответствии с традиционным разделением труда между ними, Франция занимается безопасностью и демонстрацией власти Европы за рубежом, а Германия заведует внутренними финансами и экономикой.
Читайте также: Победа Макрона и многообразие потребностей Европы
Когда в 2014 году Европа столкнулась с проблемой безопасности после аннексии Крыма Россией, франко-немецкий мотор сработал достаточно эффективно. Но критикам ЕС идея скоординированной внешней политики нравится не больше, чем идея бюджетной и монетарной дисциплины, навязываемой в разгар рецессии.
Между тем, хотя франко-немецкое партнерство вызывает критику, одновременно оно становится более влиятельным, поскольку Великобритания решила выйти из ЕС. До референдума о Brexit в 2016 году многие периферийные страны ЕС видели в Великобритании барьер на пути французского "дирижизма" и роста власти Германии. Но теперь Великобритания, ведущая переговоры об условиях выхода из ЕС, попала в зависимость от Германии и Франции.
Очень показательными стали фотографии визита премьер-министра Великобритании Терезы Мэй в Брюссель 20 октября, потому что они напомнили тот момент, когда на саммите ЕС в ноябре 2011 года Меркель и бывший президент Франции Николя Саркози отворачивались от премьер-министра Италии Сильвио Берлускони. Через пару недель Берлускони потерял власть.
Ради будущего Франции и Германии срочно нужно выработать единые подходы, выходящие за рамки их внутренней национальной политики и способствующие подлинным реформы на общеевропейском уровне. Уже есть определенное согласие по поводу необходимости координации в сфере обороны, а также гармонизации налогов. Но этого недостаточно. Франции и Германии предстоит решить еще множество вопросов, связанных с бюджетной централизацией, реструктуризацией суверенных долгов и другими фундаментальными вопросами.
Читайте также: Ангела Меркель и вызов для Европы
И вне зависимости от того, договорятся Франция и Германия по любому из этих вопросов или нет, все политические сферы должны быть открыты для переговорного процесса с участием всех стран ЕС. Остальные страны Европы должны почувствовать, что у них тоже есть место за столом, где принимаются решения. Этого можно добиться с помощью общеевропейского кандидатского списка в Европейский парламент, который недавно предложил Макрон; или с помощью формального механизма взаимодействия с регионами и городами Европы, так чтобы Европейский совет не был зарезервирован исключительно для стран-членов ЕС.
В целом, Евросоюз еще вполне может развиваться, но только при условии, что он освободится от узких французских и немецких приоритетов. Европе сейчас нужна не твердость центра, а твердость мысли.
Харолд Джеймс
профессор истории и международных отношений Принстонского университета
Copyright: Project Syndicate, 2017
Подписывайтесь на аккаунт LIGA.net в Twitter, Facebook и Google+: в одной ленте - все, что стоит знать о политике, экономике, бизнесе и финансах.