Как Британия меняет точку зрения на Brexit

Станет ли 2018-й годом, когда Великобритания поменяет свое мнение по поводу выхода из ЕС? Принято считать, что остановить Brexit невозможно. А что было принято считать по поводу избюрания Дональда Трампа? Или Эммануэля Макрона? Или даже по поводу самого референдума о Brexit? В революционные времена события превращаются из невозможных в неизбежные, даже минуя стадию маловероятных. Brexit стал одним таким событием, а его отмена может стать другим.

Спросите об этом бывшего лидера Партии независимости Великобритании Найджела Фараджа, который внезапно заявил, что результаты проведенного в июне 2016 года референдума о Brexit могут быть отменены. "Сторонники членства в ЕС готовы на все, - предупредил в минувшие выходные Фарадж своих товарищей, выступающих за жесткий выход из ЕС. - У них большинство в парламенте, и если мы не самоорганизуемся, мы можем потерять свою историческую победу, которой является Brexit".

Голосования за Brexit и Трампа сегодня часто называют неотвратимым результатом глубоких социально-экономических факторов - роста неравенства и глобализации. В чем-то это мнение верно. Политические потрясения такого рода ожидались после экономического кризиса 2008 года, и я говорил об этом много лет.

Но те конкретные потрясения, которые произошли, совершенно не были неизбежными. Brexit, как и Трамп, оказался случайным продуктом незначительных пертурбаций в поведении избирателей. Если бы всего лишь 1,8% британцев проголосовали иначе, Brexit сейчас был бы забытым смешным словечком. И если бы полученное Хиллари Клинтон преимущество в три миллиона голосов слегка иначе распределялось между штатами, тогда фраза "президент Трамп" сегодня была бы столь же комичной, как и в январе 2016-го.

Для прекращения Brexit уже в этом году нужны четыре сравнительно умеренных сдвига в поведении. Общественное мнение должно слегка сильнее развернуться против Brexit; уже сейчас большинство опрошенных - с перевесом в 4 процентных пункта - ретроспективно оценивают его как ошибку. Политики, которые частным образом осуждают Brexit, должны начать высказываться публично. Разумная оппозиция политике правительства должна снова быть признана признаком демократии, а не актом предательства. И, наконец, надо избавиться от ощущения, будто Brexit неизбежен.

Эти требования взаимозависимы. Политики начнут активней высказываться только в том случае, если они почувствуют сдвиги в общественном мнении; однако общественное мнение измениться только в том случае, если появятся вызывающие доверие политические лидеры. Но политики вынуждены помалкивать, когда любая оппозиция объявляется антидемократической. И к тому же, если Brexit выглядит неизбежным, зачем избирателям снова о нем задумываться?

Как показывают опросы общественного мнения и данные фокус-групп, ощущение неизбежности является самой важной помехой для разворота курса. Примерно 30% британских избирателей настроены против ЕС настолько рьяно, что они всегда будут поддерживать выход из ЕС, независимо от его экономической цены. Точно так же "электоральная база" Трампа всегда будет поддерживать "своего" президента, независимо от того, как он себя ведет.

Но эти непримиримые евроскептики никогда бы не получили большинства без тех примерно 20% избирателей, которых мало заботит Европа, но для которых голосование на референдуме стало протестным. Многие из этих избирателей без особых убеждений сейчас встревожены тем, что Brexit стал отвлекать внимание от их реальных проблем, связанных со здравоохранением, неравенством, низкими зарплатами, жильём и так далее. Именно по этой причине они хотят, чтобы неизбежный выход из Европы произошел как можно скорее, а страна смогла вернуться "к нормальной жизни".

Читайте также: Утром - деньги, вечером - Brexit

А теперь предположим, что эти избиратели поверят в то, что Brexit не является неизбежным, и более того, он вообще может не произойти. В этом случае они потребуют, чтобы политики "перестали болтать про Европу" и занялись решением реальных проблем народа.

Ощущение неизбежности может исчезнуть благодаря последним изменениям во внутриполитической ситуации как в консервативном правительстве, так и в лейбористской оппозиции.

Лейбористы начали осознавать, что их единственно возможный вариант возврата к власти - это оппозиция Brexit. Детальный анализ результатов выборов 2017 года показывает, что неожиданные успехи лейбористов объясняются почти исключительно притоком молодых избирателей, которые были мотивированы надеждой остановить Brexit. Если бы не эти избиратели, настроенные против Brexit, тогда премьер-министр Тереза Мэй выиграла бы эти выборы, как и ожидали многие, с большим перевесом.

Если лидер лейбористов Джереми Корбин станет сейчас "служанкой Brexit", как ярко выразился Тони Блэр, и будет уклоняться от эффективной оппозиции, тогда эти новые избиратели почувствуют себя преданными, а партия расколется на марксистов и центристов; ее надежды когда-либо победить на всеобщих выборах будут похоронены. Если же, с другой стороны, лейбористы решат бороться с Brexit, тогда общественное мнение быстро изменится.

В этом случае к оппозиции Brexit начали бы относиться как к естественному проявлению демократической политики. Лейбористы получали бы выгоду от промахов правительства на переговорах. А ощущение, будто Brexit неизбежен, испарилось бы.

Все это, в свою очередь, придало бы смелости проевропейски настроенным членам Консервативной партии. Депутаты-тори вряд ли будут голосовать против своего партийного руководства в условиях, когда отсутствие лейбористской оппозиции позволяет правительству в любом случае выигрывать в парламенте. Однако если энергичная оппозиция со стороны лейбористов создаст реальную возможность остановить Brexit, тогда депутаты-тори, которые ставят национальные интересы выше партийной лояльности, окажутся в ситуации, когда их будут хвалить за твердость характера, а не высмеивать за безрассудство. Они могут даже рассчитывать, что их карьера пойдет в гору, если их партия примириться с Европой.

Именно этой последовательности событий сейчас, похоже, дан старт. В декабре Мэй проиграла свой первый важный бой за Brexit: депутаты-лейбористы объединились с 12 диссидентами из партии тори для принятия поправки, требующей специального законодательного одобрения парламентом любого соглашения, о котором будет достигнута договоренность с ЕС. Это означает, что любой план Brexit, который вызовет серьезную оппозицию либо со стороны ястребов-националистов, либо проевропейских тори, может быть использован как повод для проведения нового референдума. Вслед за этим прорывом, уже в этом месяце будет начата первая серьезная межпартийная кампания, которая прямо нацелена на прекращение Brexit, а не просто на смягчение его вреда за счет "более мягкого" соглашения о разводе с ЕС.

Читайте также: Brexit и его опасность для Британии при слабом правительстве

Для успеха эта кампания должна будет убедить разочарованных сторонников выхода в том, что Brexit не является неизбежным. Она должна будет показать избирателям, голосовавшим из чувства протеста, что какими бы ни были их проблемы, Brexit не сможет их решить. Она должна будет убедить политиков-лейбористов в том, что коллаборационизм с Brexit - это электоральный суицид, а также убедить сторонников ЕС в партии тори, что их бунт будет не бесплодным. Наконец, потребуется, чтобы европейские лидеры безоговорочно заявили, что у Британии есть законное право передумать по вопросу о выходе из ЕС. Все эти требования трудны, но они выполнимы.

Дэвид Дэвис, сторонник Brexit в партии тори, который сейчас руководит британскими переговорами с ЕС, однажды заявил: "если демократическая страна не способна поменять свое мнение, она перестает быть демократической". Британия все еще демократия, и она все еще может изменить свое мнение о Brexit.

Анатоль Калецки
Старший экономист и сопредседатель Gavekal Dragonomics,
бывший колумнист Times of London, International New York Times и Financial Times

Copyright: Project Syndicate, 2018

Читайте также: Выбор невелик: псевдо-Brexit или анти-Brexit

Подписывайтесь на аккаунт LIGA.net в Twitter, Facebook и Google+: в одной ленте - все, что стоит знать о политике, экономике, бизнесе и финансах.