Битва за Мосул: почему Турция и Ирак балансируют на грани войны
"Необходимо понимать - в Ираке немало древних городов. Ведь когда-то и город Киркук был нашим. И Мосул принадлежал нам. Это должны помнить в Багдаде". Многотысячные аплодисменты прервали пламенную речь президента Турции Реджепа Эрдогана. После недолгой паузы, он усмехнулся и продолжил: "Им не понравилось, когда мы упомянули последний сборник законов Османской империи. Я просто-напросто давал урок истории. Запад не сделал ничего для Ирака и Сирии. И пока они сидели и ничего не делали, они мешали таким искренним нациям, как наша, делать хоть что-то". Центральная площадь древнего города Бурса содрогнулась от аплодисментов. Эти слова президент Турции Реджеп Таип Эрдоган сказал 23 октября - на фоне обострения конфликта между Анкарой и Багдадом. Отношения между двумя государствами уже целый год переживаю глубокий кризис, напоминая давно минувшие времена поздней Османской империи.
Таким нескрываемым намёком на исторический бекграунд Ирака Эрдоган хотел напомнить арабам "их место". Собственно, именно с такой формулировкой он выступил на пресс-конференции в Анкаре 11 октября, посоветовав премьер-министру Ирака Хайдеру Аль-Абади "знать свое место". Кроме того, он вспомнил и об истории Сирии, элегантно вписав в "турецкое наследие" города Алеппо, Ракку и Дамаск. В ответ, Сирия, Ирак, Ливан и Египет обвинили Эрдогана в неоимперских замашках и колониальном синдроме, напомнив заодно мрачные для них времена османского правления и пообещав устроить Турции "второе арабское восстание".
Подобная словесная дуэль - обыденное явление для информационного пространства Ближнего Востока. Конфликт между Турцией и Ираком - довольно давний, однако с новой силой он вспыхнул лишь недавно - летом. Обе страны рассорились до такой степени, что начали бросаться угрозами начать войну. Хотя вооруженое противостояние маловероятно, но подобная критическая ситуация серьёзно подрывает антитеррористическую кампанию в регионе.
Турецкая интервенция
Основной причиной конфликта стало вторжение турецких войск на север Ирака в декабре 2015 года. Турецкая армия без согласования с иракским правительством и курдским региональным парламентом пересекла границу и развернула военный лагерь Башика севернее Мосула. Официальный Багдад немедленно отреагировал, назвав такие действия "враждебным актом", и вызвал для объяснений турецкого посла. В Анкаре тогдашний премьер-министр Ахмет Давутоглу заявил, что это - "всего лишь рутинная передислокация турецких военных подразделений" в рамках соглашения об их размещении в Ираке, которую якобы подписали стороны год назад - чтобы турки тренировали местные суннитские силы самообороны для борьбы с террористами Исламского государства. Начиная с того момента, на протяжении всего следующего года, турецкое военное присутствие было главным раздражителем в отношениях Турции и Ирака.
Багдад всякий раз призывает Турцию вывести свои войска из северных регионов. В ответ, Анкара открещивается от нарушений каких-либо правил и настаивает - введение войск - это часть договоренностей с иракским правительством. Премьер-министр Хайдер Аль-Абади обвинил турецкую сторону в "оккупации иракской территории" и заявил - никаких договоров с Турцией не подписывал.
Необходимо отметить, что присутствие турецких войск на границе с Ираком всегда было проблемой. Еще в 1992 и 1994 годах Турция совершала приграничные рейды против иракских курдов. Турецкая армия ненадолго заходила на территорию Ирака, обстреливала позиции Рабочей партии Курдистана и возвращалась назад. В 2011 году в результате пограничных столкновений 24 турецких военнослужащих погибли на юго-востоке Турции. В ответ, Анкара провела очередную карательную операцию. Танки пересекли границу с Ираком и обстреляли несколько посёлков и городов на севере Иракского Курдистана. Подобные операции всегда приводили к недолгим кризисам в отношениях двух стран. В такие моменты, из ситуации быстро "вырулировали" благодаря посредническим усилиям США. Однако из-за ухудшения отношений между Анкарой и Вашингтоном после неудачной попытки военного переворота в Турции 15 июля - данный фактор более не является влиятельным.
Когда в 2014 году террористы Исламского государства захватили Мосул и значительные территории в Сирии, провозгласив свой "халифат", Турция дала доступ к своим трём авиабазам силам Международной антитеррористической коалиции во главе с США, которые запустили против боевиков воздушную кампанию. Вместе с тем, сама Анкара участвовать в коалиции отказалась. Это объясняется, в первую очередь, внутренней политикой Турции. Ее преимущественно суннитское население воспринимало Исламское государство в 2013-2014 годах как "еще одну сирийскую антиправительственную суннитскую группировку", которая успешно воюет против "шиитской ереси" в Сирии и Ираке. Кроме того, откровенные анти-западные идеологемы, продуцируемые джихадистами, импонировали многим людям в Турции. Также террористы Исламского государства, до того, как стали международными суперзвёздами, играли роль важного элемента анти-асадовского оппозиционного фундамента, на который опиралась Анкара в своей сирийской политике, поддерживая суннитские антиправительственные движения в Сирии.
Турецкая граница во всей этой мозаике играла исключительную роль. Через нее боевики получали боеприпасы, оружие, деньги, бронетехнику и подкрепления, а турецкие пограничники закрывали на всё это глаза. Еще одним фактором, который заставил Турцию занять именно такую позицию, а также пойти на вооруженную конфронтацию с курдами, было поражение партии Эрдогана на парламентских выборах в 2015 году. Не получив абсолютного большинства мест и не имея желания вступать в переговоры о формировании коалиции с оппозицией, Эрдоган потянул время, искусственно подвёл к досрочным выборам и разморозил конфликт с курдами в южных и юго-восточных регионах страны. Все это вместе - поддержка "братьев-суннитов" против шиитов в Сирии и Ираке и "маленькая победоносная война" против "террористов-курдов" - обусловило быструю победу Эрдогана на досрочных выборах в ноября 2015 года и дало ему "зеленый свет" для продвижения любых политических решений. Консолидация власти и мобилизация свежих политических ресурсов позволила Эрдогану форсировать идею более агрессивной и решительной внешней политики, а наращивание влияния в регионе - стало одним из топ-приоритетов турецкой политики.
В конце-концов, турецкая армия начала антитеррористическую операцию на юго-востоке страны, вторглась на север Ирака и решилась на военную интервенцию в Сирии. Все - дабы сдержать курдов и не допустить создание ими мощного консолидированного государственного образования прямо под брюхом у Турции. Кроме того - важным оставалось сохранить турецкое влияние на некоторые территории соседних стран. И если в Сирии Эрдоган договорился с Дамаском, Тегераном и Москвой, а потому относительно безболезненно начал военную операцию, то в Ираке присутствию турецких войск не радовался практически никто.
Мосульские гонки
Во время основных приготовлений к наступательной операции на Мосул, главная интрига заключалась в том, будет ли Турция участвовать в операции. Президент Реджеп Таип Эрдоган несколько раз напоминал про "особенное место Мосула в турецкой политике" и недвусмысленно заявлял о намерениях Анкары сохранить свое влияние на Мосул и не допустить к нему курдов и шиитов. В свою очередь, Курдское региональное правительство ожидаемо выступило резко против участия турок в наступательной операции. Для них важным было установить в послевоенном Мосуле лояльную городскую администрацию, и ни в коем случае не протурецкую. От этого зависела стабильность отношений региона с курдами, влияние курдов на центральное правительство в Багдаде и поставки нефти через Киркук и Мосул, приносящие Эрбилю огромные доходы.
Непосредственным инструментом турецкой политики в Ираке выступило про-турецкое суннитское ополчение во главе с братьями Аль-Нуджайфи. Этот двухтысячный батальон был тренирован турецкой армией на севере Ирака. По словам самого Эрдогана, именно эти подразделения должны были участвовать в операции в Мосуле "от имени Турции" при поддержке турецкой авиации. И именно они должны были защищать интересы Анкары во время битвы.
Усама и Асиль Аль-Нуджайфи происходят из уважаемой аристократической семьи, связанной с османскими правителями Мосула. Они владеют огромными землями неподалёку от города Аль-Хамданийя под Мосулом. Усама Аль-Нуджайфи до 2015 года занимал должность спикера иракского парламента и является неофициальным лидером суннитской партии Аль-Хадба. Его брат Асиль был губернатором провинции Найнава, административным центром которой является город Мосул. Оба брата - утратили свое политическое влияние после прихода к власти в Ираке шиитского правительства Хайдера Аль-Абади и его про-иранских советников. Асиль Аль-Нуджайфи был вынужден выехать в Турцию, а сейчас - он возглавляет суннитское про-турецкое ополчение на севере Ирака, которое должно было участвовать в битве за Мосул. Его брат стал вице-президентом после отставки правительства Нури Аль-Малики в 2014 году, и блокировал любые антитурецкие инициативы. 11 августа 2015 году премьер-министр Хайдер Аль-Абади подписал указ о ликвидации должности вице-президента в рамках его предложений по реформированию структур власти. Таким образом, свой политический вес утерял и сам Усама. Недавно, оба брата раскритиковали деятельность правительства Аль-Абади и призвали включить Турцию и ее суннитские силы на севере в состав коалиции во время наступления на Мосул. В ответ, суд Багдада 21 октября выдал ордер на арест Асиля Аль-Нуджайфи как "лидера незаконных вооруженных формирований" на севере.
Чтобы усилить свой шантаж на Ирак, турецкий парламент 2 октября разрешил вооруженным силам проводит любые операции за границей, если таковые "будут продиктованы угрозой национальной безопасности государства". Ирак осудил это решение и призвал ООН рассмотреть "агрессию Турции". Обе страны вызвали своих послов для объяснений. В ответ на призывы иракского премьера Хайдера Аль-Абади вывести турецкие войска, президент Эрдоган, выступая 14 октября перед духовными лидерами исламских стран на конференции в Стамбуле, особо слов не подбирал: "Вы мне не ровня. Вы даже моим собеседником быть не можете. Вы не такого качества, как мы. Ваши крики про Ирак нас не волнуют. Мы и дальше будем делать то, что хотим". Такой жёсткий ответ окончательно уверил Ирак в бесперспективности сотрудничества с Турцией во время наступления на Мосул. Отныне Багдад стал категорическим противником диалога с Анкарой. Шииты назвали Эрдогана "шовинистом". Турецкий же лидер громогласно ответил: "После войны в Мосуле должны остаться лишь арабы-сунниты, курды-сунниты и туркмены", а после - снова уверил всех в том, что Анкара все-таки будет участвовать в освобождении Мосула.
Тем не менее, в день начала операции 17 октября премьер-министр Ирака Хайдер Аль-Абади сообщил, что Турция участвовать в наступлении не будет. В тот же день, Эрдоган раскритиковал слова иракского премьера и сказал: "Мы будем участвовать в операции, это вообще не обсуждается. Никто не имеет права указывать нам, что делать. Наши военные уже год как успешно тренируют местные силы для борьбы с террористами, мы давно к этому готовились". Также Турция осудила участие в битве за Мосул курдских отрядов пешмерга и шиитских добровольческих частей, поддерживаемых Ираном. В Багдаде шииты организовали многотысячную демонстрацию под турецким посольством, участники которой требовали депортации посла. Это не на шутку разозлило Анкару, и Эрдоган через своего министра иностранных дел Мевлюта Чавушоглу пригрозил, что Турция может пойти на односторонние действия в Ираке.
На фоне обострения кризиса, который может подорвать операцию вокруг Мосула, в Турцию и Ирак с необъявленным визитом прибыл министр обороны США Эштон Картер. На переговорах с премьер-министром Турции Бинали Йилдырымом 22 октября, Картер вероятно, уговорил турков не совершать необдуманных действий, которые бы угрожали стабильности наступательной операции на террористов Исламского государства. После визита в Анкару, Картер побывал в Багдаде и Эрбиле, призвав курдов и иракские войска не провоцировать Турцию. Кроме того, стороны в очередной раз договорились - шиитские подразделения и курды не будут входить в преимущественно суннитский Мосул. Штурм города остаётся прерогативой исключительно иракской регулярной армии.
Посреднические усилия США, хотя и ненадолго остудили горячие головы, но решить конфликт не смогли. А потому Эрдоган продовлжал шантажировать Багдад, угрожая сорвать операцию в Мосуле и перебросить в Ирак дополнительные войска. "Если Ирак будет пытаться изменить демографическую ситуацию в Мосуле, приобщая к операции шиитские подразделения - это лишь спровоцирует межрелигиозную войну", - заявил премьер-министр Турции Бинали Йилдырым, комментируя информацию об участии в наступлении Сил народной мобилизации, в которые входят про-иранские шиитские силы самообороны и христианские добровольческие отряды.
Битва за Мосул в Ираке до сих пор продолжается. Турецкие войска и ныне находятся на территории страны. А президент Эрдоган все также пытается добиться хоть какого-то участия в операции - чтобы получить возможность влиять на формирование новой администрации в городе после завершения операции. И чем больше ему в этом отказывают, тем больше войск скапливаются на иракской границе. Между тем, иракская армия уже завершила первую фазу операции. Две ударные группы - северная и восточная - сумели прорваться к городу и начать его штурм. Южная ударная группа - за 20 км от Мосула. Основная фаза, во время которой теоретически было возможным участие турецких войск, завершилась. Штурмом Мосула занимаются исключительно иракские регулярные войска. Курды и шииты - осуществляют контроль за только-что освобожденными окрестностями.
Тем временем, разворачивается новый конфликт между Ираком и Турцией - в этот раз вокруг наступательной операции шиитов на городок Тель Афар в 45 км западнее Мосула. Официальная Анкара уже успела заявить - присутствие шиитов в этом историческом суннитском районе буде "нежелательной", а потому - турки снова могут попытаться пойти на определённые превентивные меры. И, возможно, именно ради этого прямо сейчас Турция перебрасывает танки к иракской границе. Правда это, или блеф - покажет лишь время. Лично я считаю, что это не более, чем отчаянная попытка напугать Ирак и США, показать клыки в надежде, что при таком количестве техники Багдад пойдет на уступки. Программа максимум - Турция войдет на север Ирака и попробует помешать шиитам взять Таль Афар. Или же начнет обстрел с артиллерии Мосула - якобы для поддержки сил коалиции. Одно известно точно - после завершения битвы за Мосул, начнётся новое политическое сражение за его послевоенное устройство.
Илия Куса, аналитик-международник, редактор международных новостей 5 канала
Подписывайтесь на аккаунт ЛІГА.net в Twitter, Facebook, ВКонтакте и Одноклассниках: в одной ленте - все, что стоит знать о политике, экономике, бизнесе и финансах.