Потерять зрение и стать стендап-комикессой. История резидентки "Підпільного" Ксении Швец
Ксения с детства увлекалась театром и мечтала стать актрисой. А стала режиссером. Успела поставить несколько спектаклей, а затем потеряла зрение. Почти четыре года понадобилось, чтобы преодолеть страх и стыд, принять свое новое состояние и продолжить жить дальше.
Мы с Ксенией встречаемся в кафе. Наш разговор прерывает внезапно подошедший к столику незнакомец и уже ставит перед Ксенией тарелку с макаруном.
– Мы вас хотели угостить, – говорит мужчина.
– Спасибо, – из вежливости отвечает Ксения. Чувствуется, что ей некомфортно от этого вторжения.
– Мы вас видели в интернете. Вы очень красивая. Это вам к чаю, – на ходу придумывает мужчина, как объяснить, почему он вдруг угостил незнакомку. Понятно, что на самом деле он сделал это из сострадания — ему жаль Ксению, ведь она незрячая, и он считает, что макарун может ее утешить.
Ксения снова повторяет: "Спасибо", на этот раз более сухо и раздраженно. Мужчина выходит из кафе.
"Боже, как к этому трудно привыкнуть, – растерянно говорит Ксения. – Я такое не люблю, мне это не нужно". Интервью продолжается.
"Театр начал заниматься мной еще с детства"
Ксения потеряла зрение в 26 лет. Помнит, как однажды утром проснулась и начала делать кофе. Тогда еще видела чашку, потом вышла на улицу и поняла, что вообще не видит, куда идти. Лишь какие-то очертания: "Это и был момент, когда я полностью потеряла зрение". Ей все еще тяжело об этом говорить, она пытается надолго не останавливаться на этой теме.
Ксения родом из небольшого города Прилуки в Черниговской области. В детстве она любила петь и ходила в музыкальную школу. Но потом пошла в театральную студию — как и почти все дети в городе. И влюбилась, как говорит, с первого взгляда.
"При окончании школы многие говорили, что мне стоит быть режиссером. Но это ведь так сложно – ставить спектакли. А еще очень ответственно, – думала тогда Ксения. – Впоследствии я все же поступила в Карпенко-Карого, на режиссуру. Хотя сначала пыталась поступить на актерский, но не получилось".
Свой первый спектакль Ксения поставила в 2015 году. Это была дипломная работа "Шепот убийцы" по мотивам Агаты Кристи. Девушке удалось договориться поставить ее в "Молодом театре". И это была большая удача — театры часто отказывают студентам. "Я просто пришла наугад в "Молодой", спросила, можно ли, и услышала в ответ: "да"", – говорит Ксения.
Она до последнего не верила, что это правда. "Это была какая-то невероятная случайность и удача, и это был не просто театр, а "Молодой"!" — с восторгом вспоминает Ксения.
Девушка с головой ушла в работу над первым спектаклем. Сначала нужно было сделать эскиз – отрывок спектакля продолжительностью около 15 минут. Его должна была согласовать театральная комиссия, и только тогда постановку окончательно утвердили.
Она была счастлива, но от уровня ответственности гудела голова. Чувствовала, что у нее нет права на ошибку. "Работы было так много, что я должна была делать все и сразу, — вспоминает Ксения. — Стала читать биографию Агаты Кристи, изучала ее эпоху. Но самым сложным было продумать конфликт главных героев. Ведь именно он — это главное в спектакле. Передает идею и делает спектакль убедительным. Уже позже мы разрабатывали костюмы и декорации. Продумывали даже то, как актеры будут двигаться на сцене".
Вся подготовка заняла около пяти месяцев. И оно того стоило. Зрители тепло восприняли спектакль. Билеты на первые показы раскупали полностью. Администрация театра даже перенесла спектакль на большую сцену. А актеры просились играть именно в этом спектакле. Ксения вошла в тройку лучших режиссеров на театральном конкурсе "Фактораль" в 2015 году и получила награду за лучший режиссерский дебют.
После успеха в Молодом театре она начала ставить спектакли и в других. Ксения чувствовала, что становится настоящим режиссером.
"Когда вышла на прогулку, зрение уже пропало"
Весной 2016 года Ксения заметила, что почти не видит строчки, когда читает. Сначала не обратила на это внимания – ее зрение никогда не было идеальным. Но со временем читать становилось все труднее: чтобы увидеть буквы, нужен был только дневной свет или яркий искусственный. Иначе буквы просто плыли перед глазами.
Тогда Ксения пошла к врачу – ей прописали очки. Сначала это помогло, но через несколько месяцев буквы снова начали плыть. Тогда ей прописали более сильные очки. Это снова сработало, но не надолго. Зрение становилось все хуже и хуже.
Однажды Ксения вышла на пробежку. У нее начал чесаться глаз. Она потерла его, а когда отвела руку от лица, то все вокруг было таким, будто она смотрит через воду. Девушка снова обратилась к врачу. Оказалось, что ситуация гораздо серьезнее, и очками не обойтись.
Ксении диагностировали отслойку сетчатки. Это аутоиммунное заболевание: из-за сбоя в работе организма собственный иммунитет начал разрушать глаза.
Девушке прописали лекарства. Но и это помогло не надолго. Позже врачи сказали: если бы правильный диагноз поставили сразу, то потери зрения можно было бы избежать – "но я стараюсь об этом не думать. Как бы было, уже все равно не будет".
Тем временем работа не прекращалась. Ксения тогда ставила "Мину Мазайло" в театре "Особистості", и заканчивала ставить ее, уже почти не видя. Но в театре об этом никто не знал.
"Я боялась, что если буду делать замечания актерам, мне скажут: ты просто плохо видишь, а на самом деле мы здесь прекрасно играем, – объясняет Ксения. – Поэтому долгое время я ничего не говорила и заканчивала спектакль, уже почти потеряв зрение. Ориентировалась только на слова актеров".
Ксения вспоминает, что уже в начале 2018 года зрение начало ухудшаться "со скоростью света". Сначала она перестала ясно видеть все, что было более чем на расстоянии руки. А уже через неделю видела только перед собой. Все остальное было размытыми пятнами и силуэтами.
"Это очень страшно. Страшно постепенно терять зрение. Но я говорила себе, что сейчас просто нужно поставить спектакль и закончить обучение, – говорит Ксения, – хотя я лечилась, но лекарства и инъекции в глаза уже не помогали".
А потом наступило утро, когда Ксения сделала кофе, вышла на улицу и поняла, что вообще ничего не видит. Это было лето 2018 года.
"Я стеснялась и не хотела признавать это"
После потери зрения адаптироваться к быту было просто – "ты просто делаешь все по памяти. Это называется память физических движений". Поэтому готовить еду или убирать в квартире не стало сложным.
"Память физических движений – действительно очень сильная вещь. Иногда я до сих пор забываю, что слепая. Когда что-то падает, автоматически включаю фонарик на телефоне. Хотя, казалось бы, зачем? Или когда включаю видео на телефоне, обязательно подношу его к глазам, – говорит Ксения. — Хотя я не вижу уже шесть лет, память все равно остается".
Значительно труднее было осознать, что она больше не видит. Мозг и нервная система Ксении не понимали, почему еще месяц назад зрение было, а сейчас нет. Поэтому девушка постоянно чувствовала панику и тревогу – даже в теле.
Рассказать кому-то о потере зрения также оказалось сложным – "мне почему-то было стыдно". Поэтому об этом знал только ближайший круг общения — несколько друзей из театра, которые постоянно помогали.
Для других Ксения просто исчезла. Не отвечала на сообщения и отказывалась от встреч. Она боялась, что люди сочтут ее не такой, как все — слабой, нуждающейся в помощи. Поэтому первые три года Ксения не использовала трость, благодаря которой незрячие люди могут передвигаться по городу. Ей было стыдно.
"Я же видела раньше, как другие реагируют на людей с инвалидностью. Они отворачиваются и начинают обсуждать, – говорит Ксения. – И до сих пор иногда такое случается, что ты идешь по улице и слышишь слова вроде: "Не смотри на нее, отвернись". Поэтому я отказывалась брать трость. Взять ее — значило признать, что я больше не вижу. А я не хотела это признавать".
Вместо трости Ксения "эксплуатировала" зрячих друзей – "это были те люди, тот мой "социальный капитал", который я заработала во время работы в театре". Поэтому когда девушке нужно было выйти на улицу, в магазин, больницу или по другим делам, она звонила друзьям и ждала, пока к ней кто-то приедет.
Первые два года Ксения надеялась, что зрение вернется. Ей сделали операцию и обещали, что она снова начнет видеть в течение года. В это время она не работала. Сидела дома, иногда выходила на прогулку, слушала аудиокниги и делала зарядку.
Но зрение не вернулось. Следующим шагом была поездка на лечение в Германию. "Деньги на это лечение мне помогли собрать в театре, где я ставила последний свой спектакль", – рассказывает Ксения. Параллельно она постепенно возвращалась к работе в театре и даже поставила один спектакль. Но это лечение тоже не дало результатов.
Следующий год был самым трудным. Ксения наконец-то осознала, что больше никогда не будет видеть. У нее началась депрессия. Она целыми днями не поднималась с постели. Не было сил, чтобы умыться, позавтракать или просто выпить чашку чая. Она постоянно думала о потере зрения и самоубийстве — "но все варианты мне не очень нравились".
"Когда я осознала, что серьезно думаю о самоубийстве, то испугалась. Я поняла: если так продолжать, то просто сойду с ума, – говорит Ксения. – Поэтому решила пойти к психологу – хотя никогда не была фанаткой психологии и не верила, что это работает".
Именно психолог помог Ксении осознать, что не стоит жить надеждой. Однажды она спросила: "Как ты хочешь прожить свою жизнь, если зрение так и не вернется?"
"Этот вопрос стал для меня откровением. И мой ответ был очень банальным – "я хочу быть счастливой". Я осознала, что у меня есть выбор, какой будет моя жизнь. Сейчас, когда прошло уже шесть лет, я могу точно сказать, что гораздо счастливее, чем когда видела", – говорит Ксения.
"Ксюша, почему ты до сих пор нет?"
После работы с психологом Ксения поехала на реабилитацию для незрячих людей в Карпаты. Это был спортивный отдых, где они учились кататься на лыжах. Была середина февраля 2022 года.
Ксения вспоминает, как вошла в вагон и стала знакомиться с людьми, тоже ехавшими на реабилитацию. Среди них был мужчина, который очень ярко себя вел: много говорил, беспрестанно шутил и громко смеялся. И хотя он стал душой компании, Ксении сразу не понравился.
"А потом я узнала, что он тоже потерял зрение во взрослом возрасте. И хотя это произошло позже, чем у меня, он уже ходил с тростью. Тогда я подумала: "Ксюша, если уж даже он ходит с тростью, почему ты до сих пор нет?"", – так Ксения рассказывает о знакомстве со своим будущим мужем – Игорем.
Реабилитация должна была длиться 14 дней, но длилась всего четыре — дальше началось полномасштабное вторжение. В эти дни Ксения много разговаривала с Игорем. Они рассказывали друг другу о себе. Обсуждали, как потеряли зрение и как смогли к этому привыкнуть. История Игоря вдохновляла Ксению жить дальше.
В начале вторжения Ксения уехала к знакомым во Львов и пробыла там три месяца. Там она продолжила общаться с Игорем, а он продолжал вдохновлять ее взять в руки трость. Именно во Львове она это сделала впервые.
"Когда я это сделала, осознала, что всем абсолютно все равно. Даже если все будут понимать, что я незрячая – какая разница?, – говорит Ксения. – Я вдруг поняла: это моя жизнь, знаете, и она у меня такая".
Уже в мае Ксения вернулась в Киев. Они с Игорем стали общаться постоянно: он учил ее пользоваться ноутбуком и телефоном. Рассказывал, какие горячие клавиши на клавиатуре существуют для незрячих людей и как они заменяют привычную мышку.
Но это не главное. "Мой муж стал для меня примером", – говорит Ксения. Эти слова не пустой звук, в голосе Ксении чувствуется искренность и благодарность Игорю. Он гораздо быстрее адаптировался к утрате зрения и смог найти свое предназначение именно после этого. Стал инженером по цифровой доступности. Игорь делает сайты и приложения удобными для людей с нарушениями зрения, слуха или движения.
"А у меня было наоборот. Я жила театром 24 на 7. Это была не просто работа, за которую я получала деньги. Театр был для меня самым главным в жизни, – говорит Ксения, и на ее глазах появляются слезы. – И когда я потеряла зрение, поняла, что вместе с ним потерял смысл своей жизни. Мне понадобилось много времени, чтобы найти его снова, и место, где я буду полезной. Мой муж помог с этим. Он показал, что это возможно".
Этим местом стал реабилитационный центр для людей с инвалидностью, куда Ксения ходила учиться пользоваться тростью. Однажды к ней подошла замдиректора и спросила: "А вы не хотите преподавать актерское мастерство для наших подопечных?". Ксения очень хотела.
Так Ксения начала ставить спектакли в реабилитационном центре. Она работала с людьми с ментальными расстройствами. В голове одного из ее подопечных жили три личности — "и это очень тяжело, но наши спектакли давали этим людям ощущение, что они нужны, интересны, и их личность не ограничивается их расстройством".
Однажды в реабилитационный центр приехали комики с мастер-классом по импровизации. Один из них услышал, как шутит Ксения, и спросил, не пробовала ли она заниматься стендапом. Раньше ее часто спрашивали об этом друзья. "Я оказалась в ситуации, когда эта тема вокруг меня, и в то же время я все еще искала, чем хотела бы заниматься после потери зрения", – говорит Ксения.
Девушка решила попробовать. Но взялась за новое дело основательно – сначала пошла на курсы стендапа. "Это такое сообщество, где вы три часа подряд непрерывно шутите", – объясняет она. В течение курса Ксения написала свой первый стендап-монолог и начала ходить с ним на открытые микрофоны – мероприятия, где комики с опытом или без могут прочитать свой монолог и посмотреть на реакцию зрителей.
На первый открытый микрофон она пришла в марте 2024 года. Это было мероприятие "Підпільного стендапу", одного из крупнейших стендап-клубов в Украине. Следующие полгода она упорно работала над собой – "Я постоянно ходила на открытые микрофоны в "Підпільний". Только туда, потому что я хотела попасть именно в этот клуб".
Уже в октябре того же года ей предложили стать резидентом "Підпільного стендапу".
"Я воспринимала стендап как терапию"
Сегодня Ксения будет выступать на стендап-вечеринке "Підпільного". Все происходит в баре в небольшом подвале на Золотых воротах в Киеве. Здесь собралось около полусотни зрителей, пришедших отдохнуть вечером пятницы. Между столиками бегают официанты – разносят пиво, вино и закуски.
Пока ждут начала, компании друзей шутят между собой. Зал залит смехом и громкими возгласами. Однако уже через несколько минут на сцене появляется ведущий. "Хотя вы и в баре, вести себя стоит, как в театре, и с уважением относиться к комикам", – полусерьезно, полушутя говорит он.
Пока выступает первый комик, по лестнице в зал спускается Ксения. Ей помогает подруга. Комикесса становится в угол и ждет своего выступления — она следующая. Ведущий объявляет: "Встречайте, Ксения Швец!"
- Добрый вечер! Поздравляю всех, кого сегодня не видела.
В зале раздается одинокий смех. Молодая комикесса в темных очках стоит на сцене. Пока рассказывает первые шутки, складывает свою белую трость. Еще не все понимают, как реагировать на шутки Ксении.
– Блин, ну из песни слов не выкинешь, знаете?
— Я вчера стояла возле метро "Крещатик" и пила кофе. У меня был такой стаканчик в руках, тросточка. Правда, я была без очков. Стою, пью кофе, он такой вкусный, и тут подходит ко мне мужчина и бросает мне деньги в стаканчик. Ну я не растерялась, и ему в ответ такая: "Ой у лузі червона калина…" Шучу, я не пела. Что делать? Вот такая работа у меня.
Большинство людей начинают смеяться, но чувствуется, что часть зала все еще смущается.
— Когда я потеряла зрение, меня действительно очень сильно поддержали мои друзья. Но однажды один товарищ мне говорит: "Ксюш, ну ты просто подумай, ты не видишь, потому что ты просто не хочешь видеть все, что происходит вокруг. Это психосоматика…"
Уже после этой шутки весь зал заливается смехом. Зрители почувствовали, что Ксения на сцене не нуждается в сочувствии. Она пришла сюда, чтобы шутить, поэтому нуждается только в смехе и аплодисментах время от времени.
"Я начала заниматься стендапом, чтобы бросить вызов себе и обществу. Смотрите, я не вижу, но я могу шутить об этом, – говорит Ксения. – И вообще я могу жить нормальную и даже хорошую жизнь, несмотря ни на что".
Стендап – еще один шаг для Ксении в принятии своей слепоты. "В первую очередь я воспринимала стендап как терапию. Одно дело, когда ты себя принимаешь, а другое – когда социум принимает тебя такой, какая ты есть", – объясняет девушка.
Ксения всегда знала, что не остановится на театре и хотела попробовать себя в комедийном жанре. Но она никогда не думала, что стендап может помочь ей принять себя. "У меня даже есть давняя открытка от подруги, где написано, что она мечтает прийти на мой стендап", – вспоминает Ксения, и на ее лице появляется улыбка.
"Теперь я прошу эту подругу написать открытку со словами: "Ксюша, ну наконец ты прозрела", – шутит Ксения в конце нашего разговора.
