Игорь Колыхаев: Херсон – это Украина, хоть и оккупирован. Не забывайте о нас

Херсон с 28 февраля находится в фактической оккупации. В городе орудуют российские СОБР и росгвардия, которые заставляют местных жителей показывать документы и потрошат багажники автомобилей на блокпостах, а ФСБ похищает активных херсонцев.

Мэр Херсона Игорь Колыхаев не называет фамилий, но утверждает, что на момент начала войны в городе не были сотрудников прокуратуры, областного управления Нацполиции и Службы безопасности. Также Херсон, по его словам, предала часть депутатов горсовета.

Но не предали люди. За стойкость жителей, которые отличились в противостоянии российскому вторжению, президент Владимир Зеленский присвоил Херсону звание города-героя.

Как Херсон живет в российской оккупации и при этом остается под украинскими флагами, грозит ли городу гуманитарная катастрофа и псевдореферендум по примеру Крыма, – в интервью Колыхаева LIGA.net.

– Какая ситуация сегодня в Херсоне?

– С 28 февраля Херсон был окружен российскими войсками. 3 марта они вошли в город. Были непродолжительные бои, разрушения в частных секторах пригородов и кварталах многоэтажных домов. Попадали ракеты и по школам. Сейчас в городе находится росгвардия и СОБР. На окраинах Херсона российская армия выставила блокпосты.

Читайте нас в Telegram: проверенные факты, только важное

– Из города просто так выехать нельзя?

– Через блокпосты идет неактивное передвижение, но динамика увеличивается. В самом городе мы запустили общественный транспорт, но ограниченно, – осталось катастрофически мало дизтоплива.

Все коммунальные предприятия вывели на работу своих сотрудников, школы запустились в дистанционном режиме. Восстановили свет, газ и воду в поселках, где были разрушения вследствие обстрелов. Иной раз бригады устраняли аварии буквально под пулями.

Остались населенные пункты, в которые мы до сих пор не можем попасть из-за российских блокпостов, с которых обстреливают и волонтеров, и бригады ремонтников, и даже кареты скорой помощи. Но мы не оставляем надежд, каждый день пытаемся пробиться.

– На блокпостах при въезде-выезде оккупанты проверяют документы?

– Росгвардия проверяет документы и досматривает машины.

– Сколько российских оккупантов в Херсоне и около города?

– Сложно сказать, все время идет передислокация. Я думаю, вокруг города с военными их около тысячи.

– На этих объектах вывешены российские флаги?

– Триколора в Херсоне нет. На всех админзданиях висит украинский флаг.

– Каковы масштабы разрушений?

-  Больше пострадали пригороды – Чернобаевка, Антоновка, Степановка. В Херсоне уже восстанавливаем окна и крыши, куда попадали снаряды.  

– Какая у оккупантов тактика? Они ходят по квартирам, запугивая и похищая активных херсонцев? Или просто окопались в админзданиях?

– Росгвардия, СОБР и ФСБ находят бойцов, которые раньше служили в зоне ООС, допрашивают их, выискивают украинские ДРГ, отлавливают активистов. Знаю, что давят на журналистов. Вызывают их "к себе", ведут какие-то "разъяснительные" беседы. Об их тактике ничего не знаю.

– То есть они их не похищают, а "вызывают"?

– По-разному. От одних я слышал, что вызывают. К другим приходят и забирают из дома. Есть люди, которых выпускают в течение дня. Некоторых держат пять-семь дней. Журналиста Олега Батурина удерживали более 185 часов. Мэр Берислава, к примеру, сейчас находится у них. Сегодня (интервью записывалось 23 марта. – Ред.) забрали руководителя драмтеатра Александра Книгу.

– Вы предполагаете, что цель таких "вызовов" – понять, готов ли человек сотрудничать с оккупационными властями?

– Мы находимся в сложной фазе военных действий, самая главная опасность которой – войти в состояние "человек человеку волк" или "человек человеку враг". Тогда сложно будет до конца прощупать истинную позицию каждого и понять, насколько человек, побывавший в руках росгвардии, остался при своих привычных взглядах.

– Вы, ваши заместители и депутаты горсовета находитесь в городе?

– Депутаты, которые остались в Херсоне, занимаются своими функциональными обязанностями: помогают людям, волонтерят и создают правильное общественное мнение.

Заместители и руководители коммунальных предприятий находятся на рабочих местах. Сотрудники аппарата исполкома, которые ходят на работу, получают зарплату. Тем, которых нет, мы зарплату не начисляем.

– Значит, есть депутаты, которые выехали из Херсона.

– Это их жизненный путь, оценку своим поступкам они сами пусть дадут.

– Были случаи, когда российские оккупанты вызывали на "беседы" депутатов и других местных чиновников?

– Про депутатов горсовета я таких фактов не слышал.

– Вам поступали предложения сдаться и перейти на сторону оккупантов?

– Не поступали. Но даже если бы они были, моя позиция понятна: я работаю в исполнительном органе власти по украинскому законодательству, и до того момента, пока здесь будет висеть украинский флаг, я буду оставаться на своем месте.

В своей деятельности мы стараемся придерживаться Женевской конвенции, чтобы дать городу возможность жить и функционировать.  

Предложения уехать я получал. Буквально позавчера Ассоциация городов Украины предложила, чтобы главы населенных пунктов забрали электронные ключи и покинули города, если украинские войска отступают. На что я задал всего один вопрос: "А куда мы денем 300 000 населения Херсона, находящегося в глубокой оккупации и в тылу врага?"

– То есть вы предложение Ассоциации городов отклонили?

– Как его можно не отклонить, если мы с 28 февраля находимся в окружении? У нас нет гуманитарных коридоров. Хотя, один коридор нам росгвардия все-таки открыла – на Крым. Но желающих этим воспользоваться, слава Богу, нет. Есть, конечно, и еще один вариант – надеть платье и уйти. Как Керенский, помните? Но все это шутки. Я с городом и горожанами буду вместе до конца. Каким бы он ни был.

– Местные журналисты еще в начале войны писали, что руководство области уехало из города, а тероборону якобы просто "слили".

– Я не прокурор и не судья, пусть они сами комментируют свои позиции.

– Пару недель назад у себя в Facebook вы "благодарили" тех, кто предал город. Кого конкретно вы имели в виду?

– Всех, кто бросил Херсон, предал и уехал. Начиная с депутатского корпуса и заканчивая другими чиновниками, которые работали на местах.

– Можно ли было избежать оккупации, если бы эти люди не выехали?

– За неделю до военных действий я обратился к областной администрации и призвал проработать план действий на случай войны. Спросил: что вы будете делать в случае военного положения, оккупации, давления на людей и так далее? В ответ было сказано, что для этого есть главнокомандующий, военная администрация и руководитель штаба. Поэтому оценку должны давать военные, разведка и контрразведка.  

– Как бы вы оценили состояние теробороны Херсона в начале войны?

– Если мы находимся в таком состоянии, как сейчас, – значит, результат отрицательный. Но оценку этому снова-таки должно дать военное руководство. Это их прямая обязанность.

– Пытаются ли россияне поставить гауляйтера по примеру Мелитополя?

– У меня нет такой информации. Если бы здесь был гауляйтер, то все депутаты горсовета написали бы заявление и сложили полномочия. После этого перекрылись бы казначейские счета, коммунальные предприятия и другие структуры остались бы без финансирования. А нам сейчас нужно ремонтировать газопроводы, тушить пожары и обеспечивать жизнедеятельность города, поэтому мы на месте.

– Россияне не оставляют попыток провести псевдореферендум?

– Сугубо мое мнение – они не заинтересованы в создании ХНР.

Хотя Россия может наплевать на Женевскую конвенцию и провести референдум силой. У нас неравные позиции. Они с оружием, мы – без. Как можно вести оборону, когда город полностью обезоружен?

Сейчас стоит задача сохранить нормальное психологическое состояние херсонцев. Потому что де-юре мы Украина, а де-факто – в глухой оккупации.

– Депутат облсовета Сергей Хлань сообщил, что оккупанты хотят ввести рубли в области и заставляют магазины принимать российскую валюту.

– А где находится Сергей Хлань? Если Хлань – депутат облсовета, то он должен быть в области и помогать людям на округе. К сожалению, не наблюдал его с 24 февраля в Херсоне и Херсонской области.

Что касается рублей, то они могут вводиться, когда исчезнет гривневая масса. Для того, чтобы она не исчезла, должна работать экономика.

Мы стараемся поддерживать хотя бы внутреннюю экономику, чтобы люди выходили на работу и платили налоги.  

Налички в городе максимум 300 млн грн, и она быстро тает. Из-за отсутствия зеленого коридора мы не можем завезти в магазины и аптеки товары первой необходимости. И вот это – реальная проблема.

– Херсону грозит гуманитарная катастрофа?

– Да. У любой войны есть пять фаз. Первая – активная фаза, то есть вооруженное рейдерство в государственных масштабах. Потом идут экономическая и финансовая фаза, гуманитарная и в финале – изменение политического строя.

Сейчас для того, чтобы уйти от фазы гуманитарной катастрофы, мы делаем максимум, чтобы поддерживать экономику. Как только мы "провалимся" финансово – все процессы закроются. Если сюда не будут поступать нефтепродукты, продовольственные и промышленные товары, мы семимильными шагами войдем в стадию гуманитарной катастрофы.

И даже если Херсонская область как аграрный регион сможет провести посевную кампанию, на очереди будет новый вызов: кому продавать урожай? Все порты закрыты, гривневого экспорта нет.

Но пока в больницах есть остатки медикаментов, остались хоть какие-то продукты питания и рынки запущены для торговли, не все потеряно. Пока мы держимся. Что будет через месяц, два, три, мне сложно сказать.

Задача усложняется проблемами с запуском Северо-Крымского канала для подачи орошения. А без этого все посевы будут под угрозой уничтожения. Энергоподача на части насосных станций отсутствует, и восстановить ее невозможно из-за блокпостов. В Херсон и область заехало очень много "бойцов" из ОРДЛО, которые действуют по принципу: "Будем грабить". В общем, ситуация во всех смыслах критическая.

– Как обстоят дела с телевидением и пропагандой?

– Украинское телевидение оккупанты перекрыли, запустили свои российские каналы. Идут перебои с мобильной связью, интернетом.

– Мы видим, что херсонцы регулярно выходят на акции протеста, но оккупанты активно их разгоняют при помощи оружия и гранат. Сколько херсонцев пострадали за дни протестов?

– Серьезные ранения получили несколько человек, многие пострадали в результате взрыва гранаты со слезоточивым газом.  

Читайте также: Оккупанты хотят подавить протесты в Херсоне большим террором – The Times

– Как бы вы описали общее настроение местных жителей?

– Самое трудное, когда идет внутреннее выгорание, психологическая усталость и стадия неопределенности. Я пытаюсь объяснить херсонцам, что благосостояние города зависит только от горожан, которые остались. Нас не задело так, например, как Чернигов, Харьков или Мариуполь…

Но у херсонцев чувствуется психологическая усталость, из-за которой им сложно встать и начать выполнять прямые обязанности. А я настаиваю, что активное действие – это лучшая форма приведения себя в порядок.

– А вы бы советовали людям создавать ополчение и партизанские движения против российской оккупации?

– А чем партизанить и воевать будем? Палками, граблями, метлами?

Для сопротивления в городе должна находиться разведка и контрразведка, руководитель штаба, должно быть оружие. Все эти мероприятия должна организовывать военная администрация, даже если она сейчас находится в нашем глубоком тылу.

Моя же задача – оставить жизнь городу. У меня нет возможностей для вооруженных сопротивлений. Если нас с мирными жителями оставили в такой ситуации, то я должен единственное: любой ценой сохранить людей. И, похоже, как я это сделаю – мало кого волнует.

Если кто-то из жителей упал, я должен поднять его и заставить снова посмотреть вперед, увидеть перспективы, расправить плечи и почувствовать ответственность за свой город. Рабство – это очень страшная судьба. Чтобы ее избежать, нужно продолжать чувствовать себя хозяевами на своей земле. А рецепт этого самоощущения только один: работать, действовать, не сдаваться. Особенно морально. 

Херсон – это Украина. И херсонцы хотят, чтобы Украина о них не забывала, несмотря на оккупацию. Мы просим помощи у всего мира: вспомните о нас, помогите нам, не бросайте Херсонщину наедине с проблемами, справиться с которыми в одиночку мы просто не сможем.

Читайте также: Зеленский – жителям юга: Как только мы к вам прорвемся, для оккупантов будет черная полоса