Россия начинает терять контроль в еще одной группе стран
Говорить о том, что Россия "контролирует" процессы в большинстве государств африканского континента, будет, скорее, фантастикой. Мы с коллегами анализировали инструменты влияния РФ и пришли к выводу о наличии условной "российской зоны", в которую входят только 6 стран. Другие – сфера будущих интересов и сфера конкуренции с другими силами. К числу которых относятся как региональные лидеры (Эфиопия, Кения, Нигерия, ЮАР) и Китай. Последний, кстати, действительно оказывает существенное влияние на политику примерно половины стран Африки.
Возникает вопрос: "в чем тогда причины проблем стран Запада на африканском направлении". Ответ в специфике политики развития отношений со странами Африки. Инвестиции ЕС и США были сосредоточены, в основном, вокруг добывающего бизнеса и в большинстве своем не касались сфер развития промышленности, передачи технологий, человеческого капитала. Гуманитарные вопросы решались через международные организации, что маскировало роль западных государств.
И, наконец, поддержка гражданского общества, так или иначе, была связана с вопросами построения демократической (европейского образца) модели политического устройства. Все это позволяло местным политическим элитам заявлять о "неоколониальном" характере "западной политики". Особенно последние годы, когда ряд африканских государств совершил рывок в экономическом развитии и остро нуждался именно в технологическом сотрудничестве и инвестициях.
Подобная ситуация позволяла Китаю играть на контрастах. КНР в первую очередь заинтересована в ресурсах. Но китайский подход заключался в локализации ряда производств (читай технологическое сотрудничество), инвестициях в энергетику и транспорт. Можно упомянуть и так называемую "стадионную дипломатию" – строительство спортивных, научных и культурных объектов с передачей их "в дар" стране "от китайского народа". Что позволяло задать риторический вопрос "а что построили европейцы в последние годы". Ну и, наконец, вопрос образования — количество африканских студентов в КНР с 2012 по 2022 год выросло в 8 раз.
Москва заходила в СМИ, политическую сферу (политтехнологи), сферу безопасности. Среди них нестабильные юрисдикции с, как правило, авторитарными режимами. При этом активно развивая гуманитарную и образовательную составляющую. И, учитывая медийный фактор, достаточно легко трансформировала ряд проявлений антиколониальных настроений в "антизападные". Но ряд кремлевских инициатив (как, например, идея строительства АЭС, вход через дестабилизацию региона, политтехнологическая помощь контрэлитам) начали входить в противоречие, прежде всего, с интересами региональных лидеров (Эфиопия, Нигерия, ЮАР), а также с интересами КНР.
В ноябре сразу два западных "тяжеловеса" посетили африканский континент. Причем повестка дня их встреч, вопросы и сделанные акценты существенно контрастировали с предыдущим опытом европейской и американской политики в Африке:
• Президент США Джо Байден совершает двухдневный визит в Анголу, где встречается также с лидерами Замбии, Конго и Танзании.
• Глава МИД Франции Жан-Ноэль Баро посетил Чад и Эфиопию.
• А в Париже с визитом был президент Нигерии Бола Тинубу.
Наверное, стоит начать с контуров визита Джо Байдена. Во-первых (и это важно) ключевые тезисы по результатам встреч американский президент озвучил в "музее рабства" в ангольской столице Луанде. Где заявил о:
• Выделение миллиарда долларов помощи семьям, которые вынуждены были покинуть свои дома из-за засухи. Важный тезис – непосредственная помощь США в больших размерах. И связано с темой голода и продовольственной безопасности.
• Предоставление кредита полмиллиарда долларов на строительство железной дороги "Lobito-Athlantic" – проекта, призванного соединить побережье Анголы с ДРК и Замбией. На данном этапе кредит выдан на реконструкцию действующей ветви ангольской территорией, а на 2026 анонсировано начало строительства ветви в Замбию.
Уже эти два пункта, точнее то, как они представлены, можно воспринимать как контригру на поле, используемое Россией:
1. Заявления, сделанные в музее рабства (как и встречи там) – прямая отсылка к "антиколониальным" настроениям на африканском континенте и попыткам РФ "монополизировать тему".
2. Прямая помощь, причем не через международные организации также "перебивает" российские "продовольственные пакеты", которые "Африканский корпус" рекламирует как демонстрацию готовности Кремля помогать бедным. Штаты просто дают большее. Здесь им скорее конкурентом является КНР. Но Пекин пока "впереди" благодаря своей "стадионной дипломатии" – строительству объектов спортивной, культурной или научной инфраструктуры.
3. Большая кредитная линия и развитие железнодорожной инфраструктуры, на первый взгляд, являются попыткой конкуренции, прежде всего, с проектами Китая. Тем более что, по большому счету, железная дорога так же строится "от порта до рудников". Но Замбия и ДРК — страны, вход которых интересен и для России — она активно пытается развертывать там свою инфраструктуру влияния. Большой проект, который будет "завязан" на одного из немногих оставшихся американских партнеров, на континенте создает трудности для Кремля.
И, наконец, начавшийся незадолго до визита Байдена процесс — инвестиции в технологическое переоборудование провайдера сотовой связи (и интернет) Africell. Эта компания принадлежит США и работает в Анголе, ДРК, Гамбии и Сьерра-Леоне. Важный процесс, сохраняющий американское присутствие (и возможно контроль) в телекоммуникационной отрасли целого региона.
Визит французского министра иностранных дел скорее носил "авральный" характер — после негативных событий в Нигере, Чади, Мали, необходимо было найти точку опоры на континенте и предложить обновленный формат работы. Франция поставила на контакты с региональными лидерами, одним из которых является Эфиопия. Об "измеримых" результатах визита в экономической сфере пресса писала мало. В то же время было сделано два широких политических жеста:
• Франция вернула Эфиопии более 3500 археологических артефактов, хранившихся в запасниках французских музеев. К тому же три из них Барро привез лично.
• Французский МИД заявил о своем намерении лоббировать закрепление за африканскими странами двух постоянных (!) мест в Совбезе ООН. Легко догадаться, что одним из таких кандидатов именно Эфиопия.
Переговоры также шли по вопросам региональной безопасности (в частности, проблем Судана, Сомали) и форума Франция-Африка, финальные договоренности были достигнуты в сентябре 2024 года. И здесь важная роль региональных лидеров — если просто "французский" саммит ряд стран по политическим мотивам может игнорировать, то отказать влиятельным соседям будет гораздо сложнее.
Вооруженная тема – отдельный блок, который следует внимательно изучать. Дело в том, что более 20 лет Россия в продвижении своих интересов делала ставку на поставку вооружений и техники. С 2023 года РФ начала стремительно терять долю на африканском рынке – процент российских вооружений, проданных странам региона, упал с 44% (это официальные, "белые" поставки, по некоторым данным суммарно более 55%) до 17-20% (по субсахарской Африке. менее 17%). Кроме того, конкуренты РФ предлагают на местный рынок более современные, чем старые советские образцы, например Турция, стала основным поставщиком БПЛА в Нигер.
Таким образом, под угрозой окончательной потери влияния на африканском континенте европейские и американские политики попытались трансформировать свои подходы. пытаются играть на традиционных для России направлениях. Да и активность Турции (особенно на фоне сирийских событий) не стоит сбрасывать со счетов. Тем более что в Ливии Анкара поддерживает правительство в Триполи, а Москва — генерала Хафтара.
Поэтому 2025 год на африканском континенте будет богатым событиями.