Что я понял за 20 лет работы с ветеранами в США

За 11 лет моей службы в Силах Специальных Операций США я принимал участие в войне в Персидском заливе, операциях в Руанде, Сьерра-Леоне, Сомали, Боснии и Герцеговине. В Боснии я был ранен и демобилизован. Из-за сложной травмы я проходил долгий путь реабилитации и учился заново ходить. Потребовалось немало времени, чтобы я исцелился — как физически, так и ментально. Уже около 20 лет помогаю американским ветеранам пройти этот сложный путь в качестве волонтера и ментора в ветеранских организациях.

В Соединенных Штатах у нас есть длительная история участия в иностранных войнах и развита система поддержки ветеранов как на государственном уровне, так и на уровне общественных организаций. В США насчитывается около 18 миллионов ветеранов, что составляет примерно 6% от общей численности населения. Поддержка и чествование ветеранов глубоко вплетены в американскую историю и культуру общества. Например, The Veterans of Forеign Wars, с которой я сотрудничаю, отпраздновала в этом году 125 лет. Вот несколько моих выводов, которые, надеюсь, пригодятся читателям для взаимодействия и помощи ветеранам.

Ветераны нуждаются в долговременной психологической поддержке

Одной из самых распространенных причин смерти среди ветеранов в США является самоубийство. В 2020 году было зарегистрировано более 6 000 случаев, что в среднем равно 16 смертям в день. Среди этих кейсов наибольшее количество связано с депрессией, тревогой, ПТСР и злоупотреблением алкоголем.

Это свидетельствует о том, что вопросы психологической помощи среди ветеранов должны быть приоритетными в процессе их реабилитации. Многие ветераны по возвращении чувствуют себя изолированными и брошенными на произвол судьбы. Такие простые вещи, как походы за покупками, оплата коммунальных услуг, рабочие задачи, кажутся для них более сложными, чем до войны. Ведь на фронте у них была единственная задача – выжить. Когда этот режим выживания в гражданской жизни отключается, им нужна помощь и поддержка, чтобы адаптироваться и снова привыкнуть к банальным вещам.

Я уже более 20 лет сотрудничаю с несколькими ветеранскими организациями в Штатах, где часто провожу сессии, лекции, а также каждые полгода веду менторскую работу с 4-5 ветеранами. С ними также работает терапевт или психиатр, однако исследования демонстрируют, что более трех четвертей ветеранов нуждаются в поддержке со стороны именно тех людей, которые знают военную культуру и могут их понять лучше всего.

Украина могла бы воспользоваться опытом Министерства США по делам ветеранов — одного из пяти крупнейших федеральных агентств с более чем 370 000 сотрудников (это больше, чем у Департамента по Национальной безопасности, например). Ветеранская администрация оказывает систематическую поддержку ветеранам в разных направлениях, в том числе по психическому здоровью через кризисную линию, программы лечения ПТСР и реабилитацию мозга. Хотя ветераны иногда сталкиваются с бюрократией и длительным ожиданием приема, опыт этой структуры чрезвычайно ценен.

Я глубоко убежден, что к этому процессу должны приобщаться и работодатели. В SoftServe, например, есть бесплатная линия помощи для ветеранов и членов их семей, сессии с психологами для сотрудников, а также ветеранское сообщество для поддержки внутри компании.

Осведомленность среди гражданского населения

Я помню, как во время одного ужина незадолго после моего возвращения из армии, кто-то спросил меня, убивал ли я и что чувствовал. Это был гражданский знакомый, и он, по-видимому, совершенно не понимал, что такой вопрос может нанести глубокий вред и ретравматизировать ветерана.

Необходимо помогать обществу знать о том, какие вопросы не стоит ставить, как общаться с ветеранами, как проявлять эмпатию и т.д. Ключевая вещь — это воспринимать ветеранов как любых других людей, но все же брать во внимание их опыт и возможные травмы.

Важно учесть, что не все ветераны принимали непосредственное участие в боевых действиях, но это не умаляет ценности их службы и ее влияния на их жизнь. На многих из них оказали глубокое влияние их обязанности и жертвы, даже если они не были на передовой. Мы не должны забывать об этих ветеранах, поскольку их роль была жизненно важной для поддержки воюющих. Некоторые из них могут чувствовать себя недостойными или менее ценными по сравнению со своими боевыми собратьями, но каждая роль имеет решающее значение для общей миссии. Их отвага и вклад заслуживают признания, независимо от того, где они служили.

Также следует работать с тем, как общество воспринимает людей с инвалидностью. Ведь пока ветераны носят военную форму, в них видят героев. Однако без нее они могут столкнуться со стигматизацией, особенно когда их травмы невидимы.

Например, организация Wounded Warrior, с которой я сотрудничаю, имеет разнообразные менторские программы по адаптации к гражданской жизни для близких ветеранов. Также они занимаются защитой прав ветеранов и информированием общества, чтобы разрушить стереотипы по отношению к ветеранам. Через кампании, как #WarriorSpeak, ветеранов приглашают на выступления на публичных событиях, в школах, сообществах, где они делятся опытом возвращения к гражданской жизни, трудностями и путем их преодоления. Это помогает людям видеть способных, устойчивых и ценных членов общества.

Я вижу, что сейчас в Украине над этим работают, и это отлично, ведь очень важно развивать культуру уважения и принятия людей с инвалидностью, умение видеть их ценности и потенциал независимо от их физических возможностей.

Фокус на возможности и полученные навыки

Одной из ключевых вещей, которую я понял в ходе менторства ветеранов, является то, что важно сосредотачиваться на их возможностях, а не на том, чего они не могут.

У одной из организаций, с которой я сотрудничал, была отличная программа адаптации. В сущности, ветеранам говорили: "Окей, тебя определенное время не было здесь, поэтому вот, смотри, что ты пропустил". Она не только помогала догнать новое в мире технологии, но и фокусировалась на том, какие навыки и знания ветераны приобрели во время военной службы и как они могут использовать их в работе.

Ветераны приносят с собой не только опыт боевых действий, но и множество лидерских навыков, стойкость, ответственность, умение решать проблемы и принимать решения в стрессовых ситуациях.

Конечно, многие ветераны должны справляться с физическими или психологическими травмами, но не нужно воспринимать их как сломанных людей. Следует принимать во внимание их опыт и быть эмпатическими, но относиться к ним как к другим людям.