Война нервов. Зачем Путину новое обострение в Донбассе

Еще несколько недель назад могло показаться, что урегулирование в Донбассе - учитывая финансовый и экономический кризис в России - вполне возможно. Конечно, речь шла не о выводе российских войск и восстановлении украинского контроля, но хотя бы о реальном прекращении боевых действий, отводе тяжелой техники, закреплении демаркационной линии… Сторонники такой версии развития событий - а среди них были отнюдь не только журналисты, но и ведущие западные политики и дипломаты - исходили из элементарной логики. России сейчас не до серьезных военных действий, широкомасштабных боев. Оккупировать новые регионы Украины не может - к тому же уже ясно, что на любую оккупированную территорию придется тратить собственные деньги, просто так сохранять контроль над частью территории Донбасса тоже никакого смысла нет. А вот в отмене хотя бы части западных санкций смысл есть - потому что российские компании нуждаются в кредитовании. Есть смысл и в привлечении хотя бы каких-то инвестиций в хиреющую российскую экономику. Ну если не в привлечении инвестиций, то хотя бы в приостановлении оттока капитала. Ведь ясно же, что цены на нефть не будут расти, что российский рубль все равно не удержать, что масштабный банковский, социальный, политический кризис - на пороге. И об этом рассуждают не только на Западе, но и в самой России. 

О неизбежности кризиса говорили на Гайдаровском форуме ведущие представители экономического блока самого путинского режима. О необходимости поступиться Донбассом ради удержания Крыма сказал недавно бывший премьер-министр России (и бывший глава Службы внешней разведки РФ) Евгений Примаков, до сих пор пользующийся неоспоримым авторитетом в спецслужбистских кругах. И из всего этого могло сложиться впечатление, что российское руководство понимает неизбежность и необходимость уступок.

Но это впечатление не учитывает логики главного участника процесса - Владимира Путина. Очевидно, что Путин хочет переговоров. Более того, он вообще уверен, что все должно быть как раньше - без всяких санкций, проблем для России и низких цен на нефть. Но в его картине мира на уступки должен идти Запад - а вовсе не он сам.